Тиша вела человека к посёлку, мысленно продолжая сокрушаться из-за своей ошибки. Ведь видела, видела же, что он почти весь… как бы это сказать… кожаный. И надо же было ляпнуть! Она незаметно вздохнула.

Тиша была ещё молода и неопытна, по крайней мере для Хранящей, которой она стала совсем недавно. До сих пор она хорошо справлялась со своими обязанностями, но первая же неожиданность — и вот, пожалуйста. Права она была, когда отказывалась стать Хранящей, ей это не по плечу.

Может быть, надо попросить у гостя прощения? Или лучше не возвращаться к этому опасному вопросу? Хорошо, что Пунт ещё здесь. Она посоветуется с ним, всё ему расскажет. А сейчас — надо успокоиться.

Необходимо многое сделать. Разместить и накормить гостя. И не допустить новых ошибок. Её мысли, вернувшиеся в привычное хозяйственное русло, сразу стали спокойными, отчётливыми, ясными. И неожиданно стало совершенно понятно, что человек никак не может переживать из-за своей лишённой меха кожи.

“Какая же я глупая, — подумала Тиша и мысленно улыбнулась. — Ведь они все такие, и значит, не могут считать это недостатком. Должно быть, мы кажемся им…” Она попыталась представить себя со стороны глазами человека. Получилось что-то страшное, мохнатое, неповоротливое. Эти люди — такие хрупкие.

Виша сказал, что Рэй — взрослый мужчина, а его тело, руки и ноги тоньше, чем у неё. Да что там она. Тиша подумала о своём пока единственном сыне-подростке, который только вступал в пору зрелости. Даже несколько лет назад, когда он был совсем ещё ребёнком, его конечности и то выглядели более внушительно.

И она взглянула на человека с почти материнской нежностью.

Зелёная равнина, по которой они шли, одним краем упиралась в горизонт, а с другой стороны её полумесяцем обнимал лес. Сочная, упругая трава, широкая, с острыми концами, доставала Рэю до колен. По ней были щедро разбросаны мелкие цветочки светлых оттенков, похожие на звёздочки. Разогретые местным солнцем, они пахли мёдом и почему-то речной свежестью.

Там, где начиналась приветливая, пронизанная светом опушка, их поджидал Пунт, оживлённо общавшийся с кем-то, впоследствии оказавшимся мужем Тиши. “Разъясняет правила содержания и ухода за экзотическим существом, то есть — за мной”, — подумал Рэй. И был недалёк от истины.

Виша непринуждённо закончил беседу, как будто как раз собирался это сделать, и увлёк человека в сторону — надо дать лесным жителям хоть немного времени на подготовку. А Тиша с радостью воссоединилась с мужем, уверенная в том, что он зря времени не терял и обогатился немалым количеством полезных сведений.

Она, конечно, не ошиблась. И очень скоро почти всё трудоспособное население маленького посёлка развило кипучую деятельность, упорядоченную и слаженную, как игра хорошего оркестра, в котором Тиша исполняла роль дирижёра.

Для этого-то, в основном, и нужна Хранящая Покой. Остальные делают то, что им поручено, и могут больше ни о чём не беспокоиться. Всё предусмотреть, спланировать, ни о чём не забыть — это её прямая обязанность. И ответственность за результат тоже только её.

Пунт лишь чуть-чуть задержал Рэя — нельзя же, в самом деле, водить утомлённого дорогой гостя кругами. И хотя гость, откровенно говоря, утомлённым не был, ему не терпелось увидеть своими глазами, как живут эти мишки — служители высокого искусства.

Когда же эта возможность ему представилась, то он даже не сразу понял, что зелёное нечто, отдалённо напоминавшее необычной формы кусты, и есть их жилища. Разбросанные там и сям между деревьями, они кое-где перемежались небольшими каменными домиками, тоже крытыми чем-то зелёным и увитыми растением, из густых листьев которого выглядывали крупные красные ягоды. К одному из них его и повела Тиша, бдительно патрулировавшая границы своих владений в ожидании гостя.

Каменные домики не были жильём для избранных, а служили чем-то вроде складских помещений. Самое новое из них, построенное недавно, благодаря запасливой предусмотрительности Тиши, было лучшим, что могли предложить радушные шуа. Единственное окно и дверь обычно закрывали тяжёлые деревянные панели, плотно входившие в специальные пазы. Сейчас их сняли и вместо двери приспособили всё тот же зелёный стройматериал.

Переступив порог, Рэй убедился, что шуа не преувеличивал, когда предупреждал об отсутствии комфорта, скорее — недоговаривал. Обстановка была действительно спартанская. А точнее — никакой обстановки не было вовсе.

Голые каменные стены и земляной пол, да в углу на зелёной подстилке сложены стопкой какие-то неприглядные (одеяла, что ли?) серо-буро-зеленоватого цвета.

Вокруг тем временем продолжалась деловитая активность и витал дух радостной, какой-то предпраздничной сосредоточенности. Со скоростью, почти небывалой для обычно неторопливых шуа, кто-то нёс охапку припасённого хвороста, кто-то спешил к реке, чтобы присоединиться к рыбной ловле, если она ещё не принесла нужных результатов, а ещё один трудящийся на тернистой ниве гостеприимства протиснулся, потеснив Рэя, в отведённый ему домик, с трудом удерживая кипу так и норовивших выскользнуть зелёных пластин.

Старательно не обращая на человека внимания, он принялся расстилать по полу эти каплевидной формы куски, ловко сцепляя их зубчатые края друг с другом. В воздухе появился слабый аромат пряностей, и Рэй, взглянув повнимательнее, вдруг понял — да это же листья! Огромные листья с едва заметными прожилками и гладкой поверхностью, которая казалась покрытой лаком. Они выглядели прочными, какими и были в действительности. Рэй вышел, чтобы не мешать громко сопящему работнику.

Здесь не на шутку озабоченная Тиша выясняла у Пунта, сколько же мяса нужно человеку для полного счастья. Ох уж эти хищники… Сами шуа мясо употребляли очень редко и понемногу, иногда охотясь на некоторых птиц и мелких животных. Их основная пища была растительной с добавлением рыбы. Да и рыбу они ели не то чтобы уж очень часто.