Он был не из тех, кто легко забывает старых друзей ради новых знакомых, и ему не терпелось броситься вслед за Илле, но оставить человека одного, если он этого не хочет, тоже нельзя.

— Это недалеко, — добавил шуа как можно более равнодушно, чтобы не навязывать гостю своих желаний.

— Конечно, почему бы и не взглянуть, — ответил Рэй и, не желая снова попасть впросак, не стал уточнять — кто или что такое эти тилапы. Логично было предположить, что раз “пришли” — значит, животные. А там кто их знает? Бывают ведь и ходячие растения.

Риш шёл по посёлку, с трудом удерживая себя, чтобы не перейти на бег. Почти все жители Светлой Опушки были уже там, куда он так стремился. Попросив человека немного подождать, шуа скрылся в одном из пали, но уже через несколько секунд появился вновь, удерживая за тесёмку небольшой полотняный мешочек.

Они вышли на окраину поселения, и Риш стал двигаться заметно медленнее. Теперь ему уже не приходилось сдерживать себя. Странное напряжение чувствовалось в фигуре и движениях шуа. Пройдя около ста метров, он резко остановился около густого высокого кустарника. Голова его медленно повернулась, как радар, ищущий нужный сигнал. По крайней мере, именно такое сравнение почему-то пришло в голову Рэю, наблюдавшему эту сцену с некоторым удивлением. Казалось, что шуа вышел на охоту, а не отправился навстречу одомашненным животным (ну, или растениям).

Наконец Риш заметно расслабился и подошёл вплотную к зарослям. Осторожно отодвинув ветку, он заглянул внутрь. Стена переплетающихся ветвей была высотой в человеческий рост и казалась почти монолитной, однако это впечатление было обманчивым. Переместившись всего на метр в сторону, Рэй увидел, что в этих зарослях есть довольно широкие проходы, один из которых сейчас и приоткрыл юноша.

Теперь он просто стоял, глядя куда-то вглубь, и Рэй даже подумал, что, возможно, именно это и подразумевалось под словами “взглянуть на тилапов”. Прошло не менее трёх минут, прежде чем Риш наконец что-то предпринял. Он сделал шаг внутрь зелёного туннеля и заговорил:

— Не бойся. Он тебя не обидит, — очень ласково сказал шуа кому-то, кто там боялся.

Что-то шевельнулось в недрах кустарника, Риш немного отступил, и Рэй получил возможность увидеть показавшуюся овальную светло-рыжую морду с крупным белым пятном на широком мягком носу, лиловые глаза, тревожно его рассматривающие и, конечно, огромные уши.

Это был тот самый зверь, чьё великолепное изображение Пунт преподнёс помощнику капитана, и, увидев его, удержаться от улыбки было бы просто невыполнимой задачей. Неизвестный мастер очень точно его изобразил. Только одно он не мог передать — твёрдое дерево не позволило — нежность и мягкость бархатной шкуры, которая притягивала к себе, как магнит. Руки просто сами тянулись, чтобы погладить.

Риш уже вовсю претворял это желание в жизнь, но тилап принимал его ласки довольно безучастно. Всё его внимание было приковано к человеку, в его сторону были направлены напряжённые уши, на него устремлены глаза.

Тилап был не столько напуган, сколько удивлён, даже поражён. Хотя он был ещё совсем молод (примерно ровесник Риша) его знания об окружающем мире и населяющих его существах были обширны и достаточно полны, чтобы быть уверенным — такого здесь отродясь не водилось. Но, водилось или нет, а вот оно, и кажется неопасным и дружелюбно настроенным, а кроме того, очень интересным.

— Ты не думай, что я… Я не пришёл раньше, потому что не мог, — едва слышно прошептал Риш прямо в огромное ухо. Тилап скосил на него один глаз и потёрся мордой о его щёку — рост ему это позволял.

Хотя эти животные и напоминали пони, но по размеру были ближе к лошадям.

Плотное тело едва ли было меньше, чем у взрослой лошади, крепкие ноги — заметно короче и значительно толще, длинная сильная шея легко держала крупную голову, а довершали картину, конечно же, уши, окончательно делавшие любого тилапа похожим на забавного персонажа детской сказки — очень доброго, но не отличающегося большой смелостью и завидным умом, этакого добродушного простачка.

На самом же деле тилапы прекрасно умели постоять за себя и при необходимости проявляли чудеса храбрости, а их уму могли бы позавидовать многие двуногие, если бы, конечно, у них хватило на это ума…

Риш прошёл несколько метров, отделявших его от человека, и легко прикоснулся к его плечу.

— Это человек, — сказал шуа, обращаясь к тилапу, — наш гость. Его зовут Рэй.

Внимательный взгляд лиловых глаз, совсем не испуганный, скорее задумчивый и… какой-то ещё. На долю секунды Рэю показалось, что этот взгляд проникает очень глубоко, может быть, прямо в душу, невесомо касается сознания…

Всё вокруг покрылось мерцающей дымкой, а в ушах зашумел прибой. Но в следующий миг наваждение рассеялось. Перед ним по-прежнему стояло настороженное животное, не решающееся подойти к незнакомому существу.

— А его, — Риш указал на тилапа, — его будут называть Туся, если он примет мою дружбу и имя, которое я ему дал.

— А если не примет? — услышав имя тилапа, Рэй снова не смог удержаться от улыбки, впрочем, оно ему подходило.

— Если не примет, — Риш печально опустил глаза, — тот, кого он выберет, даст ему имя. Или он вообще не станет дружить ни с кем из нашего Народа.