– Мне очень приятно, — отвечает Курфюрстина. Голос у нее такой же звонкий, как у воробья. — Я не могла пропустить ужин с дамами из четырех старейших домов. Может быть, пройдем к столу?

Хозяйка Вайолет, ледяное лицо, в высшей степени злая, так раскомандовалась в своем доме, но быстро вошла в норму.

— Конечно, — говорит она. Ее улыбка бросает в дрожь; это выглядит так искренне, и все же это явно не так.

Честно говоря, я игнорировала всё, что связано с королевским, за исключением того, что я не могла подстроиться под Лили, говорящей и говорящей об этом. Я проваливала Королевскую Культуру и Образ Жизни пять раз Южных воротах

Есть две Герцогини и две Графини. Я помню об этом, а вот про это.

Лакеи вокруг нас оживают, отодвинули ей стул, и я сажусь рядом с графиней и пялюсь в самое загадочное место, которое я когда — либо видела. Кому нужно так много вилок? Одной будет достаточно.

– Должна признаться, Пёрл, я удивлена, что мы вообще здесь собрались, — говорит графиня хозяйке Вайолет. — Когда в последний раз ты покупала суррогата?

Хозяйка Вайолет стреляет по графине недовольным взглядом, чтобы свернуть разговор с этой дорожки.

– Да будет тебе, Эбони, не делай вид, будто сама не знаешь ответа на этот вопрос.

– Не с тех ли пор, как родился ваш сын, Пёрл? — встревает Курфюрстина. Я не знаю, смогу ли спокойно целый день слушать этот голос — 19 лет — слишком долгий срок ожидания. Я восхищаюсь вашим терпением!

– Благодарю вас, Ваша светлость, — отвечает хозяйка Вайолет.

Лакеи возвращаются обслуживать первый курс, и мой желудок практически ревет. Это какой — то салат с грушей или чем — то. Мне всё равно. Я хочу посадить свое лицо туда.

Я уже отправила пару ложек в рот, когда графиня, очень — очень мягко, кашляет.

Предупреждение.

Только один кусочек оставила.

Сглотнув, положила вилку вниз. Я боюсь, что если я возьму еще один кусочек, то сожру все это.

— Скажите, Александрит, — обращается Курфюрстина к женщине ранее не участвующей в беседе — как вам понравился Аукцион? Я знаю, вы там были впервые.

На второе подают, несколько кусочков темного мяса и фруктов и немного зелени.

У меня есть идея. Три укуса, она сказала?

Очень осторожно, я разделила тарелку на три равные части. Затем я одну часть загрузила на вилку с помощью гигантской лопатки, запихивая себе в рот.

Это утка, и инжир, и соус, сладкий и кислый одновременно, и это восхитительно. Мои щеки надулись, и это трудно жевать; здесь так много еды. Графиня смотрит на мою тарелку и ее уголки рта опускаются. Ха. Она никогда не укажет, насколько большими могут быть мои куски.

Я глотаю и облизываю свои губы.

– О, это было восхитительно, заходится от восторга женщина. — Очевидно, ей нравится здесь находиться — она почти подпрыгивает вверх и вниз на своем стуле.

— Герцог дома Весов был так рад, что я вернулась домой со столь впечатляющим суррогатом. Он уверен, что наша дочь будет идеальной.

Осмелюсь кинуть еще один взгляд на Вайолет, как готовлю свой второй укус. Она изучает особ, оглядываясь назад и вперед между графиней и старушкой в красном платье. Вероятно, пытается выяснить, кто есть кто. Если она уже. Я просто не могу заставить себя успокоиться.

Что — то щелкает в глазах Вайолет, взгляд, который я видела раньше, когда она продвигалась вверх уровня предзнаменования или осваивала трудную фразу на виолончели. Она поняла. Могу поспорить, что она знает, каждого, кто сейчас сидит за этим столом.

Если бы я могла с ней поговорить. Хотя бы на секунду. Если бы я могла услышать ее голос снова.

– Похоже, все, кто может, получат дочку в этом году! — восклицает Курфюрстина.

– Несомненно, недавнее рождение вашего сына вдохновило дам из Жемчужины, — сухо констатирует хозяйка Вайолет.

Смех Курфюрстины, раздражает даже больше, чем ее голос, я полагаю.

– Ах, да, полагаю, так оно и есть. И Курфюрст желает обручить маленького Ларимара как можно скорее.

Я засовываю второй кусок утки в свой рот.

– Он должен это сделать, Ваша светлость, — произносит хозяйка Вайолет. — Как только он объявит своего сына наследником престола, — а мы все ожидаем, что это произойдет на королевском балу, — мальчик должен быть помолвлен в течение года. Таков закон.

– Я хорошо знаю законы этого города, — резко отвечает Курфюрстина.

– И все — таки вы купили суррогата, — замечает женщина в красном. Ее голос имеет больше власти, чем ее морщинистая кожа и белые волосы в частности — Почему вы так торопитесь обзавестись дочерью?