— Она, должно быть, очень уверенная в этом году, — проговорила госпожа помоложе.

— Я не волнуюсь, — отвечает графиня.

Другая женщина смотрит на меня, больше, чем фермер мог бы смотреть лошадь.

— Она такая худая, — говорит она, — Вы уверены, что она сможет справиться с этим?

Физическая сила не так важна, как психическая фортификация, — говорит графиня, — Я уверена, что доктор Фалм не будет иметь никаких проблем с оплодотворением.

Слово заставляет меня испытывать зуд, будто паук ползет по моей спине. Но я не могу не заметить, что эта женщина не относятся ко мне, как эта. Никто так больше не называет своих суррогатов? Это происходит со мной, так как меня, возможно, отдали в абсолютное худшее королевство во всей Жемчужине. То, что я пережила сегодня, по сути, не является нормой.

Или может быть это просто неприлично так называть своего суррогата в обществе.

Дверь, в которую мы вошли, открылась снова и лакей кричит нам с впечатлением.

— Её величество, Курфюрстина. И суррогат.

В унисон, королевские женщины тонут в реверансе. Блонди, Капризное Лицо и я последовали их примеру. Это платье действительно слишком тугое, для того чтобы сделать реверанс. И я никогда не справлялась с этим дурацким этикетом в любом случае.

— Эбони, — сказала Курфюрстина, как только становится ясно, что мы можем позволить себе выпрямиться, — Как приятно видеть вас снова так скоро.

— Такая честь, ваша светлость, — говорит графиня. — Поздравляем Вас с обеспечением самого последнего лота в аукционе.

Я хочу фыркнуть вслух. Правильно. Это было бы будто какая — то большая конкуренция. Да и кто бы делал ставки против Курфюрстины в любом случае?

Но затем я вижу крошечную фигурку, которая парит за ослепляюще-розовым платьем Курфюрстины, и чувство, будто что — то застряло в моем горле.

Я знаю эту девушку. Я видела ее в комнате ожидания. Она была той, кто выглядел так просто. Она была Лот 200? Ей не может быть больше тринадцати.

Старик, который привел нас сюда входит молча и огибает край столовой, прежде чем исчезнуть через другую дверь.

— Как долго вы думаете, она заставит нас ждать? — Спрашивает Курфюрстина.

— Она, скорее всего, ждет вашего приезда, ваша Светлость, — говорит графиня.

Старик возвращается и ползет вдоль стены и выходит через двойные двери. Через секунду, лакеи стоят, как статуи в разных точках вокруг комнаты. Никто, кроме суррогатов, не обращает на них никакого внимания.

— Ужасающее поведение на аукционе, — сказала, Курфюрстина.

— Она, вероятно, подкупила аукционера, — ответила графиня.

— Ну, это было очень неспортивно. Возможно, правила должны будут ужесточены немного в следующем году.

— Тише едешь — дальше будешь, Ваша Светлость.

Другая королевская особа, молодая, парит вокруг края этого разговора, явно надеясь на приглашение в него. Графиня и Курфюрстина, либо не замечают или делают вид.

Двери на другой стороне комнаты открываются.

Женщина входит. Она одета в красивое голубое платье из шелка, ее кожа, глаза и волосы как у меня. Ее лицо красиво, так неестественно выглядит. Похожа на ледяную скульптуру или пантеру.

И тогда я могла бы меньше заботиться о ней, потому что Вайолет входит в комнату позади нее.

Вайолет!

Я хочу крикнуть её имя, я хочу подбежать к ней и обвить ее руками, чтобы почувствовать, что она в безопасности. Держут ли её в клетке тоже? Это не та пугающе красивая королевская особа, которая делает ей больно вне этих бумажных стен при свечах?

Вайолет видит меня, и всё её лицо загорается. Она выглядит потрясающе, как обычно. Как на аукционе, но еще более моднее. Сверкающий пурпур ее платья заставляют ее глаза светиться.

Я чувствую, как сильно она хочет, что я хочу: говорить, обниматься, смеяться над невероятным шансом, что мы увиделись так скоро. В этот момент я жалею, о чем раньше думала, желая быть Лот 1. Мы с Вайолет умные и сильные, и поэтому мы были куплены Основополагающим Домом. Мы вместе, по крайней мере, в некотором роде. Команда, которая будто существовала всегда.

Это заняло у меня секунду, чтобы понять, что я потеряла.

Надежда.

До тех пор, пока я имела её, я была в порядке. Надежда проста, как увидеть моего друга.

— Добрый вечер, дамы. — Хозяйка Вайолет, словно занимает всю комнату целиком. — Ваша королевская милость, для меня большая честь, что вы решили посетить мой скромный ужин. Я знаю, у вас было много приглашений.

С этими словами герцогиня делает низкий реверанс. Я с трудом подавляю стон и почти падаю, пока мы все снова делаем реверанс.

Я знаю, что выгляжу смешно, потому что когда я взглянула на Вайолет, она явно смеется внутри. Я ухмыляюсь.

Помнишь, ли времена, когда Лили пыталась научить меня приседать? Я хочу сказать. Помнишь, как у тебя чуть не случился приступ, ты так сильно смеялась.