— Зачем ты все это говоришь мне? — спросила Кэролайн. — Ты ненавидишь меня.

Хэйли горько улыбнулась.

— Я не ненавижу тебя. Просто у нас разные взгляды на вещи, Кэролайн. Я вообще не понимаю, зачем приехала к тебе. Наверное, потому, что я забочусь о нем. Я не люблю его и никогда не любила, но он отец моего ребенка и ради нашей дочери мы прошли через то, что тебе и не снилось. Мы прошли через ад вместе. Несмотря на все, мы семья. Семья, которая стоит горой друг за друга. Мы воспитываем ребенка вместе. За это время волей-неволей узнаешь друг друга. Я как никто знаю, как редко он впускает кого-либо в душу, но тебе это удалось. Каким-то невероятным образом ты забралась ему под кожу. Клаус сложный человек, даже если он о ком-то начинает заботиться, он душит в себе это, ведь он искренне считает, что это делает его слабым. Что он не достоин этого.

Хэйли посмотрела на нее и чуть улыбнулась. Но это была горькая улыбка.

— Он сделал ужасную вещь, но я вижу, как он жалеет об этом каждый день. Это не заметно для того, кто не знает его. Но мы все — его семья, мы-то видим…

Она опять села на диван и громко вздохнула. Кэролайн заметила, как волчица не спеша начала крутить у себя на шее тот самый черный камень на цепочке, который всегда носила.

— Он делал и со мной нечто подобное в прошлом, — откровенно призналась она, — когда в город приехала его тетя Далия. Бессмертная бешеная старуха, которая из-за какого-то идиотского соглашения с Эстер должна была забирать каждого первенца в каждом поколении в семье Майклсонов. — Хейли, казалось, полностью окунулась в свои воспоминания. — Хоуп уникальный ребенок. У нее есть ген оборотня от меня, ген вампира от Клауса и ген ведьмы от ее бабки Эстер. Конечно, Далия хотела заполучить ее, — на секунду волчица моргнула. — Мы никак не могли справиться с ней, и я запаниковала. Я не знала, что делать. Тогда я была замужем за другим мужчиной. Оборотнем. Мы поженились, чтобы у Хоуп была защита волков. Я не любила его, но он был дорог мне и он действительно был хорошим человеком. Искренним, чистым, смелым и добрым.

Кэролайн пропустила информацию о том, что Хэйли, оказывается, была замужем раньше, решив, что обдумает это потом.

— Я запаниковала. Моя дочь — самое важное для меня, и я бы пошла на все, чтобы защитить её. И я приняла решение. Я решила увезти ее. Подальше от Нового Орлеана, подальше от Клауса и его семьи. Ведь у него много врагов, и я не хотела, чтобы Хоуп пришлось иметь дело с ними. Поэтому мы с Джексоном, так звали моего мужа, забрали ее и попытались сбежать.

Кэролайн слушала откровение брюнетки, затаив дыхание.

— Это была моя ошибка, — констатировала она. — Я захотела забрать у Клауса его дочь. Ту, что значит все для него. Он пришел в ярость. Поэтому он нашел нас и, — она на мгновение запнулась, — он убил моего мужа. Сделал так, что я должна была месяц находиться в волчьей форме и лишь в полнолуние могла стать человеком. И он забрал у меня Хоуп.

Она посмотрела на Кэролайн.

— Он до безумия любит её, и я сделала ошибку, попытавшись забрать её. Он бы никогда не сделал ничего подобного. Я знала, что, несмотря на то, что я не слишком много значу для него, он уважает меня как мать его ребенка. И он никогда бы не сделал этого в других обстоятельствах. Ярость от того, что он мог потерять самое дорогое — его дочь, застелила его глаза. И кроме того, мы волки, Кэролайн, и иногда эмоции берут над нами верх, даже тогда, когда мы не хотим этого. У нас бывают необъяснимые вспышки агрессии и нас легко распалить из ничего.

— Я знаю, какого труда и сколько сил ему стоило приехать тогда сюда. Но ты своей глупостью все испортила. И теперь если ты хочешь все вернуть, то тебе придется как следует постараться. Ведь он редко когда дает второй шанс.

С этими словами Хэйли пошла к дверям.

— Я думала, что буду ненавидеть его за то, что он сделал, вечно. Но когда дело касается Клауса, существует одно «но», — она немного улыбнулась и покачала головой. — Даже когда ты его ненавидишь, ты все равно любишь его. Однажды Ребекка сказала мне это. Тогда я не приняла ее слов всерьез, но сейчас я могу понять смысл этой фразы. Надеюсь, и ты тоже когда-нибудь поймешь.

Это были последние слова Хэйли, прежде чем она, не попрощавшись, закрыла за собой входную дверь.

Водоворот противоречивых эмоций угрожал захлестнуть Кэролайн, когда она смотрела, как серебристый Мустанг Хэйли отъехал от дома:

— О, боже, — выдохнула она, — какого черта я натворила!

Блондинка несколько секунд тупо смотрела на дверь, а затем, громко чертыхнувшись, выругалась и мигом побежала в свою комнату. Ей нужно все исправить. Ей нужно все исправить прямо сейчас.

***

Елена и Бонни сидели за столиком в Мистик Гриль и молчали, лишь иногда посматривая друг на друга. Вчера Кэролайн сказала, что хочет поговорить с ними и назначила встречу в Гриле, но прошло уже полчаса, а её всё ещё не было. Девушки начинали беспокоиться, учитывая то, каким переменчивым было настроение Кэролайн все предыдущие полгода. Полгода — это совсем не срок для вампира, и все они: и девочки, и Стефан, даже Деймон — высказали опасение по поводу того, что она снова может сорваться. И тогда это будет настоящая катастрофа.

Но тут в Гриль вошла Кэролайн. Девушки сразу заметили, что это была она. Та самая Кэролайн. Кэролайн, у которой всегда был план действий, которая могла улыбаться в самые трудные времена, Кэролайн, которая делала завивку утюжком, а не выпрямляла волосы. Она вернулась. Она снова была прежней.

Словно летя по воздуху, она приземлилась на один из стульев и подозвала официанта.

— Простите, девочки, я обнаружила, что у меня нет плойки. Пришлось ехать в магазин и покупать. — Подошел официант. — Мне чай, черный с молоком, — она резко крутанула головой и посмотрела на официанта, — и не вздумай сразу налить молоко в чай!