Он повернулся, чтобы взглянуть на Шейлу.

– Подозреваю, Тебе они знакомы, не так ли? – поинтересовался Менициус. – Признавай уже, ничтожество!

– Всмотритесь в особенности этих вещичек, - обратился он к залу. – По своему стилю, это, несомненно, предметы одежды рабыни. Это можно сказать по их лёгкости, мягкости и тонкости. Но надо признать, что есть и кое-какие отличия. Например, прошу заметить, что здесь есть закрытие интимных мест. Это, конечно, было бы необычно в одежде, которую мог бы позволить гореанский рабовладелец своей невольнице. Всё это – элементы одежды варварок, - объяснил Менициус.

Предметы нижнего белья, столь привычные для женщин Земли, мужчины начали рассматривать, передавать друг другу, обсуждая между собой, отпуская едкие комментарии, сопровождаемые взрывами хохота. Я и правда никогда раньше не думала о том, насколько женственными они были и как подходили рабыням. Ну кто, кроме рабыни позволил бы таким очаровательным, тонким, шёлковым вещам коснуться их тел?

– Некоторые из девушек варваров, как почти все мы знаем, прибывают на Гор одетыми, если конечно им изредка позволяют сохранить их одежду, или кое-какие части одежды, вроде тех, что Вы сейчас смогли рассмотреть, но лишь для того, чтобы сорвать их, с выставленных на торги варварок.

Последние слова Менициуса были встречены одобрительным гулом из-за столов. Существует такое известное гореанское высказывание, что только дурак покупает одетую женщину.

– Но, с другой стороны, Татрикс Корцируса, хотя и варварке, очевидно, разрешили оставить эти вещи. Так же ей оставили её свободу. Лишь недавно это упущенье исправил Хассан из Касры.

Мужчины за столами посмотрели друг на друга.

– До некоторых из Вас, - продолжил Менициус, - возможно доходили, пугающие слухи, что на Горе и не только на нём, появились силы бросившие вызов могуществу самих Царствующих Жрецов, издревле правивших Гором.

Мужчины озадаченно, а некоторые, даже испуганно уставились на оратора. Самой мне иногда казалось вполне вероятным, что Царствующие Жрецы были мифическими существами. Конечно, имелись туманные слухи, что бывали случаи, когда они, так или иначе, вмешивались в дела Гора. С другой стороны, и мне это тоже было ясно, что должна была существовать какая-то сила, противостоящая тем, кто похитил меня и доставил на Гор. Тем, кто как минимум, имел возможностью пересекать космос. И уж конечно, не гореанам, с их мечами и копьями, было сопротивляться им. Все усилия положенные ими на сохранение тайны их существования и могущества, предлагали наличие у них ещё более мощного противника. И этим противником, я была вынуждена предположить, за неимением лучшего варианта, могли бы оказаться именно Царствующие Жрецы.

– У меня нет сомнений, - заявил Менициус, - что, эти силы смогли задействовать в своих целях своё богатство, а также и варварских агентов, не обладающих гореанской верностью к нашему миру, и выполняющих за них всю грязную работу. Впрочем, уверен и среди рождённых Горе, им нетрудно было бы отыскать людей, за большие деньги готовых трудиться ради претворения в жизнь их целей. Чем ещё за исключением такого могущества, можно объяснить то, что варварка, такая как Шейла, прежняя Татрикс Корцируса, смогла прийти к власти в городе, таком как Корцирус?

А ещё, у меня есть подозрения, что истинной причиной нападения на шахты Аргентума было не насыщение казны Корцируса, и так вполне преуспевающего города, а необходимость пополнить экономические ресурсы этих самых врагов Царствующих Жрецов. Возможно, видя сомнительность успеха вторжения извне, они решили ниспровергнуть наш мир город городом, или сформировать союз городов, который мог бы стать доминирующими среди наших государств. Этого можно достичь, по-видимому, без нарушения закона об оружии и не выходя из рамок технологических ограничений, наложенных на гореан Царствующими Жрецами, из каких-то их нам неясных побуждений.

Мужчины с ненавистью смотрели на опустившую голову и дрожащую Шейлу.

– Как бы нелепо не звучали мои слова, - продолжил Менициус, - они имеют под собой основание. У меня есть как минимум два доказательства моим утверждениям. Во-первых, на полях, за стенами Корцируса, среди травы и кустарника периодически находят выжженные пятна, окружённые глубокими, геометрически правильно расположенными вмятинами в грунте. Складывается впечатление как будто там сидело нечто имеющее высокую температуры и массу, возможно похожее на гигантское раскалённое стальное насекомое или огненную механическую птицу. И, во-вторых, прямо с самом дворце, в подземной комнате, мы обнаружили запахи, отпечатки лап и следы пребывания какого-то огромного неизвестного животного, которое, очевидно, время от времени, проживало там. По свежести следов можно предположить, что оно покинуло то помещение, незадолго до падения города.

Лигуриус не осмеливался оторвать взгляд от пола.

– Лигуриус?
– окликнул его Клавдий.

– Я ничего не знаю об этом, - пожал плечами Лигуриус.

– Ну что, мы проверим, кому из них принадлежали эти тряпки?
– поинтересовался Менициус, поднимая сжатые в кулаке мелкие предметы нижнего белья земных женщин.

– Да, да, - раздались мужские голоса из разных концов комнаты.

– Пожалуйста, не надо, Господин!
– закричала Шейла, мгновенно прикусив язык, съёжившись и прижимая голову к полу. До меня сразу дошло, что она заговорила без разрешения. Солдат, стоявший позади неё, взглянув на Хассана и увидев его кивок, отвесил ей затрещину тыльной стороной ладони, и особо не церемонясь, вернул в прежнее положение. Менициус, тем временем, бросил клубок предметов нижнего белья одному из егерей, а уже тот сунул их под нос слина. Через мгновение зверь уже клацал своими острыми клыками в нескольких дюймах от лица отчаянно верещавшей Шейлы, беспощадно удерживаемой неподвижно на коленях, гвардейцем, стоявшим за её спиной.