Первое гудение чужих машин прошло мимо, а номера следующих, кои оказались "нашими", коснулись напрямую:

"Граждане, время стояния в стороне окончилось, пора и вам отведать первую бомбёжку, а далее по обстоятельствам.

Не будете выходить из рамок примерного поведения - к бомбам добавим что-нибудь ещё из военного набора.

Скоро жители поняли: прерывистый гул со стороны захода ничего хорошего не сулит, бомбовая нагрузка машин Люфтваффе полная, а потому "концерт" пройдёт на уровне.

В третье моё катание с отцом отметилось приземлением первой бомбы далеко на окраине и удивило новым плотным звуком разорвавшейся бомбы... Гудит небо моторами ничего страшного и с добавлением отцовых "жить можно", но звук взрыва, плотный, как из ваты совсем другое и неприятное "звуковое сопровождение".

Отец никогда не был "героем", но почему без страха и спешки ставил вагон в парке не нахожу объяснения...

– Чего искать? Фаталистом был родитель с защитной формулой "чему быть того не миновать" плюс вера "господь не попусти..."

– Друг бесяра, душевно мучаюсь в изложении событий, что было первым, что шло потом... В какое катание в кабине на город упала первая бомба?

– Какая разница? Бомба упала на окраине, никого не убила, но напугала многих.

– Пожалуй... Как возражу бесу? Да, так: вагон был поставлен на место, опущена дуга, отец зашёл к женщине в стеклянной будке на въезде в парк и что-то сказал.

Лучшее лекарство от паники какое-либо занятие, и чем важнее работа тем слабее действует паника вплоть до полного отсутствия. Освободился - паникуй, сколько влезет...

– ...не бездельничай и самая страшная паника тебя не коснётся.

Улица, коей предстояло двигаться в монастырь, начиналась у парка и пролегала до рва, где проходила "железка" направлением "станция, колея, ущелье в монастырском рву, мост и далее на запад...

– ... "манящий запад" Всё находившееся на восточном берегу реки знал, а что было за рекой оставалось неизвестным.

– Не совсем. Видел железнодорожную насыпь, видел, как иногда проходит поезд, а куда оставалось тайной.

От парка пошли ускоренным шагом...

– ... ты двинулся рысью, роль ведущего взял на себя, отец шёл нормально. Движение выглядело так: опережал отца на пол сотню метров, останавливался, дожидался выравнивания, а когда отец ровнялся с тобой прибавлял ход и опять удалялся на прежние полсотни метров... Поведение сродни собачьему.

– Спасибо, похвалил.

– Не за что. А "спасибо" переводится как "спаси бог", а бога у меня нет.

Много позже, взрослым, увидел репродукцию картины большого художника "Дети, бегущие от дождя" и вспомнил наше движение от трамвайного парка до родной монастырской кельи. Разница нашего бега и детей с картины существенная: если на картине девочка несёт на себе братца, и общий ход одинаков - в нашем случае меньший чесал впереди старшего!

В первый налёт городу досталось не крепко, и как стало ясно горожанам вражеская авиация навестила город с целью разнести железнодорожный узел, что находился километрах в трёх-четырёх от монастыря. "Боевое крещение" ни единым осколком не коснулось монастыря, а гром взрывов рассказал о способностях Люфтваффе вгонять цивильные души в пятки.

Первый налёт, если не изменяет память, был и последним демократичному виду городского транспорта на электрической тяге: трамваю. То ли единственная и глупая вражеская бомба разнесла "кормилицу" трамваев: тяговую электрическую станцию, то ли савецкие сапёры, выполняя приказ "вождя" о "выжженной земле врагу", постарались, но трамвай встал и отец лишился работы.

– "Господин главный редактор", история Большой войны знает случаи, когда смертоносные устройства сорта "авиабомбы" не срабатывали. Не знаешь, отчего убийственные устройства не выполняли назначение? Милосердие изготовителей, ввинчивали бракованные детонаторы в носы убийц? Взрыватели конической формы из алюминия не хотели работать?

– В ином месте поговорим...

– Говоришь совсем, как работник органов...

Никто, разумеется, и никаких ремонтов на тяговой по/станции после налёта авиации делать не собирался, и на другой день по утру, жители города безропотно перешли на древний, привычный, забытый, здоровый вид передвижения: ногами.

Передвижение ногами немедленно назвали "одиннадцатый номер", хотя в недавние трамвайные номера такого маршрута в городе не было.

Рассказ о демократичном и прекрасном средстве передвижения трамвае, закончу песней, маленькой и весёлой, кою подарила тогда матушка:

"Вагон ползёт, как черепаха

вожатый спит, как бегемот,

кондуктор лает, как собака:

– Пройдите, граждане, вперёд"!

Выяснение "немцы разбомбили постанцию, наши взорвали?" среди монастырцев не проводилось с утешительным доводом: