– Вот. Копеечка, чтобы купить билет.

– Спасибо, - с искренней благодарностью сказал Антон и взял бумажку.
– Я пойду?

– Иди-иди. Только в следующий раз стишок не забудь выучить.

Антон вернулся в зал ожидания и прямиком направился к кассам. Осторожно постучал в фанерную перегородку, дождался кассирши и молча, стараясь не видеть немигающий жуткий взгляд, просунул к ней листочек бумаги.

– Разменяли, значит, - тонко и пронзительно отозвалась кассирша.
– Совсем другое дело. Куда выписывать?

– До Москвы, наверное...

– Полный? Детский?

– Полный, - ответил Антон, удивляясь.

– С пересадкой?

– Прямой.

Кассирша прибрала невероятно длинной и костлявой рукой листочек бумаги с детским рисунком и захлопнулась вместе с дверцей. Музыка сделалась громче.

Через минуту фанерка отодвинулась вновь, и кассирша громко возвестила:

– Один мягкий с плацкартой для лежания.

После чего вытолкнула Антону билет. Прямоугольный отрезок бумаги с цифрами и диагональными линиями в левой части, зеленой полосой справа, рисунком паровоза над буквами "МПС" и надписью вверху "Полный билет для проезда в мягком вагоне пассажирского поезда с плацкартой для лежания", написанной строчными и прописными буквами.

В слове "плацкарта" плохо пропечатались первые две буквы, получалось странно и двусмысленно: "ацкартой".

Но самое странное и даже неприятное заключалось в месте назначения. Никакой желаемой Москвы не имелось ни в каком качестве. Ни на лицевой, ни на обратной стороне. Зато имелись трехзначные и четырехзначные цифры, какие-то "9 сут." и похоже, цены. И был невнятный и провокационный оттиск синим с выпадающими, полусъеденными буквами, никак не собиравшимися в Москву. В "Боян" или даже "Буян" буквы собирались. В "морье" - при особой фантазии. Но никак не в Москву.

Антон не успел среагировать на билет - оконце отрылось вновь и на деревянную, стертую множеством рук доску легли еще два предмета, после чего дверца закрылась, и похоже, окончательно.

Антон осторожно взял в руку ключ, старый гладкий ключ с длинным стрежнем, сплюснутой в овал ручкой и двухсторонней короной на противоположном конце. Ключ от какого-нибудь амбарного замка полувековой давности.

Антон бережно вложил поочередно ключ и билет во внутренний карман куртки и закрыл его на тонкую и вечно заедающую молнию. Для надежности.

Про поезд, конечно, ему не сказали, от странного расписания толку было мало. Впрочем, у него был билет, а это было главное.