Как известно, в дравидийской Индии повсеместно в качестве символа Дурги (Парвати, Шакти, Кали) используются простые каменные изображения (камень с отверстием) женского полового органа - "йони" (вход в утробу). Так, в кантоне Аман (Фуван-ле-О) существовал т.н. "дырявый камень" (М. Элиаде), к которому после рождения ребенка приходили родители с младенцем и просовывали его (ребенка) через отверстие в камне. Женщины (матери и более взрослых детей) на коленях молили "дырявый камень" о здоровье и благополучии своих чад (предварительно положив (в дар) монетку). Очевидно, что этот камень служил эмблемой чрева Великой матери в ипостаси подательницы материнского благополучия, пособницы в выращивании и воспитании детей. Заметим, что нередко данный ритуал связывается (в частности у М. Элиаде) с идеей "второго рождения" (второе появление на свет "как возрождение, обновление с помощью космического (!!) жен-ского начала" (спрашивается: зачем это грудному младенцу?)). Представляется, что помещение (путём протаскивания) младенца в чрево Великой матери, что называется, "роднит" (возникает магическая связь) дитя с богиней, которая как бы сама его "рожает" и как его мать должна о нём постоянно заботится (что и требуется родителям).

Как уже упоминалось, камни с отверстиями внутри (или диски с отверстием в центре) и каменные кольца символизировали не только лоно Великой матери, но и могли указывать на Великую богиню, как на богиню Неба (кольцо, как и диск в матриархате воспринимались (согласно контексту графемы) и как эмблема небосвода). Так, перед камнем необычной формы ("пил-пайя"), носящим название "женщина-камень", молились самодийцы и приносили ему в дар золотые предметы (Nyberg, Op. cit., 66). Жители кантона Мутье (Савойя) испытывали "благоговение и религиозный страх" перед т.н. "Совиным камнем"), воспринимаемым ими как оберег (Van Gennep). По всей вероятности, понятие "священный камень" (надлежащей ("женской") конфигурации) соотносилось с "женским" божеством не только у финикийцев Тира, но и в других регионах Ханаана. Так, у библейских евреев: "В гладких [круглых чёрных и белых (50.)] камнях долины [символика женской ипостаси] доля твоя... им ты делаешь возлияние и приносишь жертвы" (Ис. 66. 17).

9. "Священные" стобы (колонны).

Многочисленные примеры, иллюстрирующие семантическую связь дерева и женского образа, приведены Дж. Фрезером (36.), а также см. по тексту. В частности, у шумеров крона священной речной ивы (дерево "хулуппу", символизирующее "Мировое" древо) соотноси-лась с небосводом (на этой иве жила "дева" Лилит). У древних египтян Гелиополя (96.) ива (крона и ствол) почиталась как богиня. У греков Самоса ива ("lygos") ассоциировалась с образом Геры (Павсаний): в святилище богини ива являлась частью большого алтаря (дерево многие годы находилось на одном и том же месте). В городе Мемфисе богиня Неба Хатхор представлялась в образе обожествляемой сикаморы (Хатхор - "владычица сикаморы"). Об отождествлении богинь Неба Хатхор и Нут свидетельствует одна из глав "Книги мертвых", начинающаяся словами: "О сикамора богини Нут" (богиня Неба Нут выступает из дерева и подносит укрепляющий напиток и хлеб душам усопших, направляющимся в Дуат). В царстве Шумера и Аккада с Инанной/Иштар связывалась пальма (как эмблема растительного плодородия), а с хан. Анат (соотносилась с Афиной), вероятно, олива. Так, в греческой мифологии "супруга" Зевса Лето, дабы разрешиться от бремени близнецами Аполлоном и Артемидой (а не одним ребёнком), при родах обнимала (держалась за) пальму и оливу. В Древней Индии Великую богиню тоже было принято символизировать кроной священного дерева (36.). У индоариев и кельтов священное дерево сопоставлялось не только с готовой порождать (молодой) богиней (ритуал "майское дерево"), но и с мужскими божествами (к примеру, дуб соотносился с рядом громовержцев).

Жизнепорождающая связь Великой богини (в этом случае крона дерева представлялась не в качестве облака, тучи (эмблемы небосвода), но как вульва - символ Великой матери (стилизованный треугольник - эмблема и кроны дерева, и вульвы)) и Великого бога-отца, бога земли (часто в облике Змея), посредством ствола (столба) - эмблемы фаллоса (см. ниже), входящего в крону (вульву) дерева, хорошо иллюстрируется не только "деревом хулуппу", но и ханаанейским изображением змей (50.), обвивающих "ашеры".

Показательна надпись на архаическом шумерском памятнике, известном как "фигура с перьями" (N. Parrot "Les Representations..." P. 43.): "Эннамаз положил кирпичи прочно; по-строив царское жилище, он посадил тут же большое дерево; у дерева он поставил столб" (налицо традиционное желание, суть которого могла быть уже и позабыта: одновременно кадить и Великой богине (дерево), и богу-отцу (простой столб)). Как пишет Мирча Элиаде: "Столб, вертикальный и крепкий, дополнял священную силу, присутствовавшую в дереве" (возможный аналог толкования этого предположения - жизнепорождающее слияние Шивы (столб как линга) и Шакти (крона как йони)).

Общепринято, что "ашера" это - ствол дерева, тшательно очищенный от ветвей и коры, - т.е. простой столб (шест), который, будучи вертикально установлен, служил, в частности, у ханаанеев эмблемой женского божества: первоначально - Ашеры (Асират), общесемитической богини, а затем и её дочери - богини Солнца Шапаш (разумеется, их доложны были как-то различать соответствующей символикой). Согласно Ветхому Завету (Лев.26.1), у библейских евреев священные столбы по уровню культовой значимости тоже приравнивались к божеству: "Не делайте себе кумиров и изваяний, и столбов не ставьте у себя... чтобы кланяться пред ними" (у евреев столбы олицетворяли богиню Астарту-Асират либо бога Шемеша и непременно должны были легко отождествляться (подобные столбы какое-то время стояли во дворе Второго Храма)).

Ашеры были известны также в Эламе и Ассирии (Б.А. Тураев). По-видимому, в Уруке (и в древней письменности шумеров) богиня Инанна символизировалась (обозначалась) сто-бом с кольцом (дверным столбом с петлёй (у проёма входа)). Ряд критских знаков письмен-ности также напоминает ашеры. В Индии на столб, у его вершины, надевают колесо (симво-лика либо Неба (дравиды), либо Солнца (потомки ариев)) или венок (эмблема Великой боги-ни)), а на самой вершине нередко крепится сосуд с даром божеству, к примеру, с медом или корзинка с плодами (И.М. Дьяконов). Ещё А. Голан полагал, что "изображение птицы на верхушке шеста может быть эмблемой богини Неба... символом, идентичным диску на шес-те [эмблема небосвода]".

В древнейших (плетёных) египетских храмах-хижинах Великую богиню тоже символи-зировал деревянный столб или шест (во дворе), и эта типичная "ашера" также была снабже-на соответстующей сакральной символикой. Примером (94.) такой эмблемы (здесь богини Нейт) может служить круглый щит (диск) на вершине столба, на котором (на щите) пере-крещивались две стрелы-птицы.

Очевидно, что определенные (особые) традиции при возведении египетских храмов со-блюдались постоянно. Так, в гипостильном зале большого храма Дендеры (посвящённого богине Хатхор, как источнику жизни, и её сыну Хору) поставлено шесть (как три и три) ко-лонн с капителями в виде листьев, завершаемых своеобразными абаками в виде головы Хат-хор (т.н. "хаторические" колонны). В храме Герф-Хусейн (Нубия), в частности, в скальном зале (С) находится шесть статуй Рамсеса, изваянных в виде бога Осириса ("осирические колонны"), а по его (зала) сторонам расположено по четыре ниши с тремя статуями в каждой (главные божества храма - Хатхор, Птах, Татанен-Птах и сам Рамсес II). В большом гипостильном зале (I) нубийского храма "Львов" (посвящённого Амону-Ра и Ра-Хорахте, астральным богам) его крыша опирается на шесть осирических квадратных колонн и на столько же простых, гладких , но тоже квадратных ("мужские" столбы).