– Вот так заканчиваются временные любовные увлечения. Ну да ни ты первая, ни ты последняя. Думаю, Маша с Димой будут только рады.

– Безусловно, - сказал Дима, удивляясь в глубине души, насколько слова дочери соответствуют его истинным чувствам.
– Прибыло, не убыло.

56

Михаил был не столько сыном своего отца, сколько матери, и так легко не смирился с тем, что его " почти сестренку", как он ласково, но с оттенком иронии называл в минуты душевного расслабления Светку, бросили вместе с "довеском", а попросту говоря, беременную.

К тому времени, как он обо всем узнал, Егиш уже съехал с квартиры, на которой он жил со Светланой, но Мише не стоило большого труда подловить парня возле Менделеевского института, тем более, что Миша знал его в лицо: видел на фотографии вместе со Светланой.

Прошло полтора месяца, как Света и Егиш расстались, она пребывала в состоянии глубокого внутреннего кризиса из-за разочарования в первой любви, а Егиш, как ни в чем не бывало, шел в обнимку с девушкой, они о чем оживленно разговаривали, смеялись, и Миша никак не мог решить, подойти ему сейчас или всё же подождать, когда парочка расстанется.

Дойдя до входа в метро, эти двое после нежных поцелуев разошлась в разные стороны, девушка направилась в подземку, а Егиш пошел вниз, от центра, по улице Новослободская. Тут, у входа в японский ресторанчик Миша его остановил.

Разговора не получилось, Егиш сразу, как только узнал, о чем речь, встал на дыбы.

– Она совершеннолетняя, - кричал он, не обращая внимание на то, что на него оглядываются прохожие: улица была заполнена народом, приближался час пик.
– Она может поступать, как хочет, хочет рожать, её дело, но никак не мое. Такой договоренности не было, что если она забеременеет, я на ней женюсь, я вообще пока, в ближайшие десять лет не собираюсь ни на ком жениться, а если и соберусь, но навряд ли выберу Светку, не так уж она мне и нравится.

При последних его словах Мишка побледнел, и молча, без предупреждения, двинул совратителя по скуле. Егиш отшатнулся, но не испугался, а встал в боевую позу.

Уже пошли в ход слова: а ты кто такой, чтобы мне указывать, вот я сейчас покажу тебе, кто я такой, я научу тебя, как уважать чувства других людей, и всё это с нецензурными связками завязками, в общем, происходило всё то, чего боялась Галина, когда отпускала мужа на серьезный разговор с этим ... армянином, и потасовка оказывалась неизбежной, но охранник ресторана увидел через застекленную дверь, что обстановка накалилась, и сейчас прямо у входа начнется мордобитие, вышел на улицу, и попросил драчунов, проваливать куда подальше, причём был указан точный адрес, куда им следовало убраться.

Охранник весил приблизительно столько же, сколько Егиш и Михаил вместе, и поэтому спорить с ним было очевидно бессмысленно, и парни разошлись, злобно огрызаясь друг на друга и на охранника, не мирно, но и без кровопролития, только на скуле Егиша вздулся розовый шишак от кулака Михаила.

Позднее Мишка пересказал отцу подробности своей встречи с Егишем, присовокупив при этом, что это такое редкостное говно, что нечего даже и думать брать такое чудовище в семью, всё равно ничего не выйдет.

Дима, который настроился на то, что у Светланы будет ребенок, а мужа не будет, и они с Машей будут этому младенцу единственные дедушка с бабушкой, в глубине души почувствовал облегчение от того, что Егиш не захотел жениться на Светке.

– Только Светланке не рассказывай о встрече, это её огорчит, пусть родит сначала, потом скажешь, - попросил Дима сына. Миша кивнул.

Эпилог

I

– Вот, Димочка, и привел бог свидеться, - Лариса Иосифовна протянула к Панину сухие и темные старческие руки.

– Здравствуйте, Лариса Иосифовна, - и Дима, не терпящий физических контактов, быстро подошел к креслу и позволил себя обнять и даже наклонил голову, чтобы старушка смогла чмокнуть его в щеку. Он почувствовал прикосновение сухих губ и запах одеколона.

Лёня с удивлением наблюдал за теплой встречей, отметив про себя, что Дмитрий не спросил у него, как звать мать, т.е. помнил.

– Вспомнил меня, - с удовлетворением сказала Лариса Иосифовна, - а если бы на улице встретил, узнал бы или мимо прошел?

Дима замялся:

– Наверное, мимо бы прошел.

И действительно, Пронина изменилась. Поседели и выпрямились черные кудри, темные облаком обволакивающие её голову в молодости, запали щеки, и только орлиный нос по-прежнему горделиво возвышался посреди сморщившегося лица. Но быстрый взгляд карих глаз напоминал о прежней Ларисе, да голос пронзительно громкий.

– А он всё такой же, - обратилась Лариса Иосифовна к сыну.
– Или промолчит, или скажет правду. Соврать даже из вежливости не может.