— Луиза, — улыбнулся он, — чтобы завести ребенка, не обязательно быть замужем.

И он сделал шаг к ней, а она не была против. Потому что хотелось. Так невероятно и безумно хотелось прикоснуться к нему снова. Только трезвой — это главное.

Уилл легонько наклонился к ней и осторожно прикоснулся к губам, задерживая дыхание. Полетели. Просто полетели.

Птицы. Мысли и сама душа. Ввысь. Потому что появилось мимолетное осознание — мой человек. Она аккуратно зарылась пальцами в его мягкие волосы на затылке, чувствуя себя невероятно окрыленной.

Словно наконец раздернулись ненавистные плотные темные шторы где-то глубоко в душе, позволяя теплому свету ворваться внутрь.

Ноги немного дрожали, ладони стали влажными от волнения. Боже, Кларк, тебе тридцать шесть, а ты переживаешь, как пятнадцатилетка. Молодец, всё правильно.

Всё так, как и должно быть. Потому что ты встретила «своего» человека. Подумаешь, пришлось ждать почти четыре десятка лет.

Дождалась же, верно?

И не важно, что сейчас план «А» сменился на незапланированный план «Б». Влюбиться, жениться, завести ребенка? Нет.

Завести ребенка, влюбиться… Очень сильно влюбиться. Вот что важно. Чувствовать вкус его губ и вдыхать его запах солнца и фруктов.

Зарываться пальцами в волосы и прижиматься так близко, что дышать было попросту нечем.

— Может, вернемся домой?

Кислород в легких не вечен, верно? А отрываться так не хотелось.

— Да, идем.

Лу согласно кивнула, переплетая с ним пальцы, и улыбнулась, потянув его за собой.

— Я имел в виду…

Уилл остановился, легонько притянув её к себе и вскинув брови.

— Да-да, — улыбнулась Луиза. — Мне тридцать шесть, и я всё поняла.

Было поздно, и раньше в такие моменты она уже надевала любимую пижаму, приготавливаясь провалиться в сон. Но что-то мне подсказывает, что сегодня они спать не будут.

========== — Глава IX — ==========

Стоит ли говорить, что тогда Кларк вернулась домой только к обеду следующего дня с широченной улыбкой на лице. Такой лучезарной, что Оливер, когда встретил её, сказал, что она наконец встала на похотливую дорожку, и упомянул, что дожил до этого дня.

Луиза встречалась с Уиллом вот уже месяц и всё ещё не могла до конца поверить в то, что это с ней происходит. Просыпалась утром со стандартным чувством одиночества, но, повернув голову, обнаруживала на соседней подушке мирно сопящего любимого.

Это было странно. Это было необычно. Это означало то, что черный крест, набитый на её личной жизни, сам собой стерся. А она и не заметила.

Ей нравилось это чувство. Ощущение, когда Уилл держал её за руку или обнимал у всех на виду. Целовал по-хозяйски немного, от чего она часто улыбалась прямо в поцелуй, но против не была.

Ей нравилось смотреть на то, как он спит. Как немного морщится во сне и тихо сопит. А Уиллу нравилось просыпаться до неё и чувствовать, как она жмется котенком к его боку, обнимая правой рукой.

Ей нравилось его чувство юмора. Один раз они гуляли по парку, а он вдруг резко остановился и встал на одно колено. Луиза чуть чувств не лишилась в ту секунду, а Уилл вдруг внезапно наклонился и завязал шнурки на кроссовках.

Ей нравилось чувствовать себя нужной. Нравилось ощущать себя любимой. Потому что таких эмоций она не испытывала даже с Патриком. И это было великолепно.

— Ты сияешь, Луиза.

Катина вернула подругу к реальности, после чего Лу против воли заулыбалась, начиная копаться в мороженом ложкой. Они сидели в гостиной дома Кларк, обсуждая предстоящую вечеринку для ребенка.

— Моя сестра Трина спрашивает, какой торт ты любишь? С кремом или сливками. Фруктовый или с орехами.

Разговор продолжался уже довольно долгое время, и теперь уже не мнимая беременность Катины давала ей тревожные звоночки в области поясницы.

Хотя не это причиняло ей такой дискомфорт, а тот факт, что Катина решения не поменяла. И ребенок всё равно останется у неё.

— Слушай, может, мне не ходить? — спросила она, сконфузившись. — Вечеринка для тебя всё-таки.

— Нет-нет. Что ты! — отмахнулась Кларк. — Вечеринка для нас обеих и для ребенка. К тому же, вся моя семья хочет познакомиться с тобой.

Катина готова была уже в голос кричать от безысходности. Всё так запуталось в огромный снежный ком, что хрен теперь распутаешь. Она не просто корила себя. Она себя почти кляла за тот день, когда послушала Джейсона.

— Боже, он толкнулся, — воскликнула Луиза, указывая на обтянутый бирюзовой футболкой живот Катины.