– Да ну тебя!

Они ещё немного развили эту тему, хоть Тинтаэле и отмахивался, только Тьелпэ молча улыбался, наблюдая за ними, пока не заметил показавшегося из-за угла Куруфинвэ. Тот оглядывался, высматривая кого-то, и Тьелпэ встал уходить.

– Подожди, - подорвался ему вслед Тинтаэле, - тебе вот мама передала.

Тьелпэ удивлённо повертел в руках протянутую сумку. Похожую на его старую, но без дыр и потёртостей и немного другого цвета.

– Это не моя.

– Теперь твоя. Старую мама зашивать не стала. Сказала, проще выбросить и новую сшить.

Тьелпэ ещё удивлённо покрутил сумку в руках, но спорить было некогда, потому что отец закончил оглядываться и пошёл в их сторону, так что Тьелпэ поблагодарил, попрощался и пошёл навстречу.

Дождавшись, пока он подойдёт, Куруфинвэ удивлённо кивнул на сумку.

– Что это?

– Мама Тинтаэле передала, – ответил Тьелпэ, закидывая сумку на плечо.

В подарке, на самом деле, ничего особенного не было – Хисайлин ещё с гранитного карьера повадилась передавать все гостинцы в двойном количестве, чтобы хватило обоим мальчишкам. Но говорить об этом отцу Тьелпэ не видел необходимости, а сам он то ли не замечал, то ли не обращал внимания – до сих пор.

Зато теперь подозрительно нахмурился, как будто ему сообщили о просевшем грунте под уже достроенной башней.

– И давно ты к ней за помощью стал обращаться?

– Я не обращаюсь, - с лёгким недоумением отозвался Тьелпэ. – Она заметила, что у меня сумка истрепалась и предложила помочь. – Он сделал паузу, решил, что тема исчерпана, и перешёл к следующей: – Что с чертежами? Ты всё уточнил?

Куруфинвэ всё с той же непонятной мрачностью посмотрел на сына, на Тинтаэле, на сумку, отрывисто сказал, что пока не уточнил и чтобы он приходил за чертежами через час – и ушёл, ничего больше не объясняя и оставив Тьелпэ в полной растерянности.

Через час он был уже у входа в кабинет, рассчитывая получить обещанные чертежи. Стукнул два раза по косяку и сразу зашёл, не дожидаясь ответа. Обстановка в комнате мало отличалась от обстановки в шатре, из которого сюда просто перенесли походную постель, пару сумок с вещами и кувшин и таз для умывания. Единственным настоящим предметом мебели был стол, да ещё походное складное кресло: планки каркаса и сиденье из натянутой холстины.

Куруфинвэ сидел у стола, но спиной к стене, опираясь на неё вместо спинки кресла. Резко выпрямился, услышав стук, и обернулся к сыну. На столе, поверх разномастных чертежей лежал кулон из тёмно-зелёного камня в потемневшей от времени оправе.

Кулон показался смутно знакомым. Верделит, ничего особенного, хотя форма интересная: плотный неровный пучок прозрачных трубочек в серебряной оправе.

Куруфинвэ проследил за его взглядом и как будто дёрнулся убрать кулон, но в последний момент передумал.

– Ты что-то хотел?

– Ты говорил прийти через час за чертежами, - сказал Тьелпэ, переведя взгляд с кулона на него.

Куруфинвэ несколько раз моргнул, прежде чем повернуться к столу, словно уже успел забыть и о чертежах, и о недавнем разговоре.

– Да, я… – Он сдвинул кулон в сторону, вытащил несколько листов бумаги, пролистал.

Тьелпэ снова посмотрел на кулон. Камень довольно обычный, работа посредственная. Было бы что хранить.

Куруфинвэ покачал головой и убрал прядь волос за ухо.

– Я ещё не доделал.

Голос отца звучал сухо и резковато, как будто Тьелпэ оторвал его от какого-то дела или вызвал на неприятный разговор. Но тогда он просто сказал бы замолчать или уйти. И не закрывался бы так плотно, что даже отзвуков эмоций не слышно.

Вдруг вспомнилось, откуда кулон знаком: отец носил его когда-то давно, в Амане, ещё до Форменоса. А всё это время, выходит, хранил, во всех переездах? Но не носил, а прятал почему-то?

– Тебе помочь? Если не успеваешь, – спросил Тьелпэ. – Синтарено уже спрашивал, когда можно начать.

– Сам справлюсь.

Тьелпэ с сомнением покосился на чертежи, на которых за два часа не появилось никаких новых отметок, кивнул и собрался уходить, но решил спросить всё-таки:

– А что это за кулон? Я с Амана не видел, чтобы ты его носил.

Куруфинвэ нахмурился, потёр висок и сказал наконец:

– Это просто кулон. – Нарочито небрежно бросил листы на стол, накрыв камень. – И вообще. С какой стати к тебе лезут с непрошенной помощью? Они думают, тебе обратиться не к кому?

От неожиданно обвиняющего тона Тьелпэ опешил, а пока он обдумывал возможные варианты ответа (или хотя бы уточняющие вопросы), Куруфинвэ досадливо поморщился и махнул рукой.

– Сходи пока к Карнистиро, он хотел какие-то запасы сверить. Чертежи я принесу сразу к Синтарено.