— Конечно, без проблем, — пообещал мой муж. — Я буду работать дома на своем ноутбуке, и на работе даже не заметят моего отсутствия.

Мы снова обнялись. Вдруг у Маркуса опять зачесалось на затылке, и он попросил меня посмотреть. Едва он положил голову мне на колени, как неизвестно откуда взявшийся полицейский громко постучал по стеклу.

Маркус резко выпрямился, ударившись головой о руль. Полицейский вновь забарабанил в окно. Я опустила стекло и объяснила все как есть.

— Добрый вечер, сержант. Я просто ищу вшей у мужа в голове.

Полицейский сел на свой мотоцикл, а Маркус зашептал мне:

— Ты с ума сошла! Зачем сказала ему про вшей?

— А что делать? Знаешь, на что это похоже? Он, наверно, решил, что ты совершаешь непристойности в общественном месте. Ты этого хотел?

Маркус промолчал.

— Так да или нет?

Оставшиеся десять минут, что мы ехали домой, мой муж молча чесался, а я тихо напевала себе под нос.

— Тшш… — сказал Маркус, — я так и не решил, что лучше.

Я начала кампанию по изгнанию вшей из нашей жизни раз и навсегда. Маркус и Лорен по очереди садились на высокий табурет у окна, где было светлее. В субботу я выбрала в общей сложности двадцать три вши и гниды из волос Лорен и девять — из волос ее отца. В воскресенье количество «жертв» упало, соответственно, до десяти и пяти. В понедельник вечером я нашла только гниды, по шесть на голове каждого. Во вторник вечером результат был такой же. Я знала, что это значит. В волосах отца и дочери осталось по одной неуловимой вошке — плодовитой самке, откладывающей каждую ночь по шесть яиц.

В среду Маркус привел Лорен в детский сад, но у дочки нашли две гниды, которые я пропустила, и ее не приняли в группу. Теперь Маркус позвонил мне, и голос у него был возбужденный.

— Но ты же сам сказал, что вполне можешь работать и дома, — напомнила я.

— Нет, любимая, не могу! Прошу тебя! — кричал он, задыхаясь. — У меня ничего не получается. За последние два дня я вообще не приступал к работе. Я думал, Лорен будет спокойно смотреть мультики, а вместо этого мне пришлось с ней заниматься: рисовать, читать, играть в новую игру, потом мыть и сушить картофель. То, другое, пятое, десятое…

— Успокойся, дорогой, — сказала я, подавив смех. — Не волнуйся. Кажется, я знаю, что делать.

— Прекрасно. Значит, ты приедешь домой и отпустишь меня на работу?

Из своего кабинета выплыла Жаки. На ней были блузка в тонкую полоску, плиссированная юбка из набивной ткани с цветочным узором и туфли-лодочки. Ансамбль был ужасающий, но сами вещи дорогие, авторских моделей. Будь я заместителем начальника отдела, я смогла бы позволить себе что-нибудь столь же дорогое, только более элегантное.

— Нет, милый. Но когда я вернусь домой, обещаю: мы все уладим раз и навсегда. Гарантирую, к ночи и ты, и Лорен будете избавлены от вшей.

Маркус попытался возражать, но я отключила мобильный.

В обеденный перерыв я снова пошла в аптеку, только на этот раз не за жидким средством против вшей. Я купила электрическую машинку для стрижки волос со съемными лезвиями № 4, 3, 2 и 1. Последнее предназначалось для стрижки под ноль.

В шесть часов вечера я была дома, а в шесть ноль пять Маркус навсегда распрощался со вшами — как и со своими волосами, впрочем. Окрыленный, он с энтузиазмом собрал срезанные волосы, бросил их в огонь и проследил, чтобы они сгорели. Потом посмотрел на себя в зеркало, желая убедиться, что не похож на бандита. Вообще-то вид у него был немного бандитский, но я уверила его в обратном. Он начал придумывать объяснение для своих коллег на работе. Волосы пожертвованы на благотворительные цели или он постригся потому, что проиграл пари? Мой муж не мог решить, какое из оправданий звучит более убедительно.

Однако, когда я хотела привести в исполнение второй этап моего плана по искоренению вшей, вышла заминка.

Я схватила машинку и попросила Маркуса подержать Лорен.

— Но… — воскликнул он.

— Что «но»?

— Это исключено! Меня ты остригла, так и быть, но Лорен? Лорен? Мы так долго отращивали…

Волосы у Лорен росли очень плохо. В два года ее все принимали за мальчика, настолько они были короткие. Девочки в детском саду дразнили ее. Потребовалось целых три года, чтобы волосы отросли до длины короткой стрижки, так что мы их никогда даже не подравнивали.

— Я понимаю твое беспокойство, — сказала я, — но выбора нет.

— Есть! — заявил Маркус. — Пожалуйста, выключи свою машинку и дай мне гребень.

Я промолчала. Взяла гребень, бросила ему. Он подозвал свою маленькую принцессу и приступил к поиску вшей. Чтобы не выплеснуть на мужа свое раздражение — он неправильно держал гребень, — я удалилась в спальню.

В полночь, спустившись вниз, я увидела, что оба они спят: Лорен — на пуфике, Маркус (с гребнем в руке) — на стуле у нее за спиной. Я сделала вывод, что вшей он не нашел.

Я села на диван, придвинула к себе пуфик вместе с Лорен и включила машинку. Лорен не проснулась.

Я поднесла машинку к ее затылку, она даже не вздрогнула — только улыбнулась во сне ангельской улыбкой.

— Проклятие! — прошептала я, выключила машинку, забрала гребень у Маркуса и провела им по волосам Лорен. И тотчас же нашла вошь.

Это была огромная особь, размером в семь миллиметров, и ее брюхо было заполнено кровью моей дочери… С секунду я цепко держала вошь, зажимая ее в пальцах вместе с гребнем и волосами дочери. Но удержать не смогла — вошь выскользнула из моих пальцев и вновь скрылась в волосах Лорен. Я принялась яростно вычесывать затылочную часть ее головы, но насекомое исчезло.