– Пойдем, мальчик, - полурослик погладил ящера по теплой чешуе на шее.
– Нам с тобой не помешает поторопиться, чтобы не пришлось догонять остальных.

Впереди расстилался огромный, черный как смоль лес. Лихолесье — так его называли, и недаром. Мало где можно было встретить столько черных тварей, мерзких и коварных, наделенных зачатками разума и, разумеется, плотоядных. Жившие здесь эльфы считались темными, не такими исполненными мудрости и спокойствия, как их более благородные сородичи. Зато они отлично умели противостоять Тьме и убивать тех существ, что пытались сожрать их во время путешествий по лесу.

Говорили — Тьма пришла с Востока и медленно затапливает окрестные земли. Говорили — нет спасения. Говорили — рано или поздно все падут под ее тяжким кулаком и станут рабами. Эльфы не верили в это и защищались от исчадий мрака. Гномы тоже не верили, но на всякий случай строили в своих королевствах множество укреплений и ковали оружие. А еще завоевывали соседние земли, чтобы иметь как можно больше ресурсов на случай ужасной войны.

На подходе к лесу войско кхазад ненадолго остановилось. Проверяли подпруги пони и крепость седел, чтобы ни одна лошадка вдруг не понесла, если случится нападение. Запасались чистой водой, до отказа наливая ее в бурдюки и фляги. В Лихолесье нельзя было пить ни из одного ручья или речки, если, конечно, хочешь проснуться в том же обличье, в каком ложился спать.

Бильбо тоже проникся общей озабоченностью и налил для себя несколько фляжек, насобирал немного ранних ягод и ссыпал их в мешочек, рассчитывая потом угостить друзей и Торина.

– Привет, - к нему приблизился Бофур. Мориец в последнее время чуть отдалился, предоставив полурослика его жениху, но теперь, к радости хоббита, снова пришел поговорить.
– Как ты, не боишься?

– Так я с целым войском еду, - самоуверенно отозвался тот.
– Чего там бояться-то? И дракон с нами, в случае чего слопает любого, мне стоит только указать.

– Да, это удачно, - согласился переводчик.
– В прошлый раз с нами такого защитника не было, пришлось своими руками отмахиваться от всех здешних монстров, аж замучились.

Бильбо опасливо глянул на опушку. Лес нависал чуть ли не над их головами, хмурый и не особенно гостеприимный. Полурослику уже меньше хотелось туда соваться, сказать по правде.

Бофур оценивающе глянул на своего езбада. Хоббит был все еще очень похож на того суетливого и трусоватого парнишку, который по ночам плакал, съежившись в шатре — но похож только внешне. Многое в нем переменилось кардинально. Короткие волосы понемногу отрастали, сейчас они доставали до плеч. Круглое лицо осунулось, на щеках выступали острые косточки скул. Круглый живот стал куда меньше, а кожа покрылась неярким загаром. Да, этот хоббит возмужал. Пожалуй, он сможет выдержать переход через Лихолесье.

– Не бойся, - ободряюще подмигнул Бофур, - Сегодня наши предсказатели видели в небе алые звезды. Это значит, что мы сумеем преодолеть этот путь.

– Вы верите в знаки?
– Бильбо закрепил флягу с водой у седла и с любопытством взглянул на гнома.
– Узбад рассказывал мне кое-что о вашей вере, но слишком мало. Почему бы нам не скоротать путь, рассказывая друг другу об обычаях наших народов, чтобы дорога не казалась столь мрачной?

– Неплохая идея, мой езбад, - согласился мориец. Со всех сторон звучали отрывистые команды, гномы забирались в седла и один за другим въезжали под своды черного леса. Бофур и Бильбо последовали за ними, держась чуть позади большинства. Торин на правах короля ехал впереди, как обычно, но друзьям хотелось поговорить, и потому полурослик на сей раз не присоединился к жениху.

Дракончик, который пока еще не умел подниматься в воздух на собственных крыльях, довольно резво продвигался между деревьев, опираясь на массивные лапы и сгибы крыльев — получалось у него неплохо, и Бильбо перестал беспокоиться, что малыш отстанет.

Когда толстые стволы сомкнулись над их головами, все сразу почувствовали духоту. Бильбо, который с интересом смотрел по сторонам, поморщился. Здесь было далеко не так привольно и хорошо, как в степи у Великой реки Андуин. Даже на опушке стволы были искорежены какой-то злой магией, а вдали, в самой глуби леса, по словам Бофура, было просто невозможно находиться.

Мориец ехал на своем пони рядом с хоббитом, держа одну руку на рукояти меча, и негромко рассказывал:

– Наш народ верит в разные приметы. Мы смотрим под землю и на звезды, в текущую воду и пламя костров, чтобы узреть грядущее и прошлое. Когда мы достигнем Эребора, езбад, ты увидишь, что у нас есть огромные библиотеки, где хранятся разные свитки с летописями прошедших веков. У гномов очень долгая память, мы не оставляем за завесой забвения то, чего забывать не следует. Когда-то давно, по легенде, великих Праотцев моего народа сотворили из твердого камня, вывели на поверхность. И первое, что они увидели, кроме лика нашего бога — это кузницу. Мы любим металлы и драгоценности, любим ковать изделия, которых нет даже у эльфов. Когда-нибудь узбад пойдет войной на эльфийские земли и станет после победы Королем Королей.

– А обязательно проделывать это путем войны?
– уточнил Бильбо, поморщившись.
– Я имею в виду, почему бы нам не сотрудничать с другими народами и не иметь над ними власть торговую? Мне кажется, это было бы куда лучше.

– В тот день, когда ты поймешь ценность военной победы, езбад, - Бофур лукаво улыбнулся, - только тогда ты станешь по-настоящему одним из нас. Хотя признаюсь, что твоя мысль о власти торговли мне нравится. Но я — не узбад и решать не могу.

Теоретические рассуждения помогали отвлечься от долгой дороги. В лесу было душно и пахло прелыми растениями, что гнили в низинах, никем не убираемые. Порой на пути встречались овраги и обрывы, тропа петляла, обходя кустарник и периодически теряясь под упавшими стволами деревьев или густой травой.