— Хватит, — буркнул он. — Еды тебе дадут, ты и впрямь неплохо нам помог. Незачем пугать моих подданных.

Бильбо медленно сполз по колючей чешуе и поморщился. Полет был не таким уж длинным, но хоббит успел основательно отсидеть все, что только можно было. Края чешуек удивительным образом успевали впиться в бедра и ладони, так что он порадовался, что такое испытание не выпало ему несколькими месяцами раньше, возле Шира. Впрочем, тогда он, скорее всего, просто-напросто хлопнулся бы в обморок при виде дракона, вот и все…

Тауриэль спрыгнула с драконьей спины сама и подала руку Кили, игнорируя насмешливый взгляд его брата. Кили засмеялся, предчувствуя, что Фили долго будет припоминать ему этот момент. Что поделать, в их паре дама оказалась выше мужчины!

Пока Фили бурно обнимался с вернувшимися родичами, Тильда осторожно выглянула из-за спины отца. При виде дракона она жутко перепугалась, надо признать, хотя если бы Бард велел ей защищать сестру, девочка сделала бы это. Сигрид старше, это верно, но она в жизни не держала в руках ничего тяжелее поварешки и вряд ли смогла бы взмахнуть мечом без того, чтобы не отрезать себе ухо.

Но когда девочка поняла, что дракон никого не собирается убивать, ее ужас сменился восхищением. Гномы и впрямь оказались выходцами из легенд! Они завоевывали города, ездили в броне, что сверкала как солнце, а теперь еще и летали на чудовищном звере, который умеет говорить! Это ли не чудо?

От дракона пахло дымом и мускусом, под чешуйчатыми боками вспыхивали яркие искры-огоньки. Тильда с восторгом уставилась на чудное существо и не сразу заметила, что вместе с гномами и красивой эльфийкой прибыл еще один всадник. Он был меньше ростом, чем король Торин и его племянник, примерно с саму Тильду, и девочке показалось сперва, что это ребенок.

Однако у неизвестного гостя оказались длинные, широкие ступни, поросшие курчавыми волосами, и взрослое лицо, на котором тонкими морщинками отпечатались заботы. Тильда не очень любила уроки землеописания, которые ей и ее сестре преподавал седой учитель, нанятый отцом, но все же припомнила, что им рассказывали об этих существах. Они жили далеко на западе и звались полуросликами, хоббитами. Что один из них забыл в Дейле, интересно?

Хоббит тем временем прекратил наглаживать и хвалить дракона и подошел к Королю-под-Горой, незаметно поддержав его под руку.

— Король Бард, это мой будущий супруг, Бильбо из рода Бэггинсов, сын Банго, — представил его Торин, приобняв полурослика за плечи. — Ты будешь уважать его и почитать так же, как меня самого, ибо он — отважный воин и хороший друг.

— Мое почтение сыну Запада, — кивнул человек. Полурослик заметно смутился от выданной ему характеристики и низко поклонился в ответ. — Не желают ли господа пройти в мой дом, чтобы продолжить прерванное пиршество? Вашего дракона можно разместить на конюшне, если только он ничего не сожжет.

— Я тебе не пони! — ящер изогнул длинную шею. Хоббит поспешно коснулся его чешуи, успокаивая, и пробормотал:

— Тише, мой милый. Здесь живут друзья и подданные, не нужно убивать никого. Если тебе не нравится конюшня, можешь спать возле меня, в гостевой комнате.

Его тревожило, что дракончик - нет, уже дракон! — проявляет такой дерзкий и вздорный нрав. Быть может, у него начался некий переходный период взросления, как у людей и хоббитов? Бильбо и сам в детские годы был непослушным и, по собственному признанию, довольно-таки противным ребенком. Кто знает, вдруг у драконов тоже так?

По счастью, Смаугу предстояло прожить еще несколько лет, чтобы достигнуть своих взрослых размеров, и пока что он свободно прополз в дверь дома короля Барда. Переполох, вызванный его появлением, уже улегся, хотя приближаться люди опасались. Дракон развалился у огня, громко хрустя принесенной для него кроличьей тушкой — для такого случая ее доставили с кухни неразделанной, совершенно сырой.

Король-под-Горой тяжело опустился на стул, который ему уступил Бард. По справедливости, хозяину дома полагалось бы сидеть во главе стола, однако предводитель гномов был завоевателем и господином — вряд ли кто-либо из присутствующих людей осмелился бы возразить ему.

Бильбо устало примостился по левую руку от жениха. Больше всего сейчас ему хотелось спать, даже сильнее, чем вымыться, но он подавил это желание. Хоббит чувствовал, что с ним происходит что-то необычное. Он менялся, становился крепче физически и душевно. Должно быть, решил он, это влияние владыки Эребора. Торин был столь силен и мрачно упорен, что заражал своим настроем всех подряд.

— Эй, — окликнули вдруг хоббита. Он повернул голову и увидел маленькую девочку, одетую так просто, что она походила бы на служанку, не будь на ее груди медальона с изображением белого лебедя с рыбой в клюве.