Ланселот помолчала, рассматривая планшет перед собой, а потом вдруг улыбнулась:

— Если бы вы полагались исключительно на свое суждение, вы бы меня не вызвали. Вы в тупике, Мерлин, и я предлагаю выход. Мистер Харт может участвовать в отборе. Устройте открытый кастинг, пусть он видит всех, кто приходит, пусть он…

— Рокси, — Мерлин понизил голос, — это небезопасно.

— Я могу сама контролировать процесс, и можно провести набор на нейтральной территории, — Рокси выглядела такой отчаянно храброй в этот момент, что внутри Мерлина что-то дрогнуло. Он вздохнул:

— Ты не представляешь…

— Представляю. Ничего личного, Мерлин, но мое общество мистер Харт терпит с большим… снисхождением, чем ваше.

Рокси коварно улыбнулась, и Мерлин сдался.

— Как пожелаешь, — он со вздохом подвинул к себе планшет и набрал на нем нужные команды. — Может, ты и права. Гарри не помешает встряска, проблем с принятием у него, конечно, нет… ну, если не считать попыток суицида, но по-моему, это он так развлекается, пытаясь показать, что что-то еще может сделать со своей жизнью.

— По-моему, любой человек на его месте вел бы себя так же, — осторожно заметила Рокси, вежливо рассматривая стены с портретами основателей Кингсмен. — Ну, может, чуть получше, — быстро исправилась она, поймав взгляд Мерлина. — Ему полезно посмотреть на людей, для которых жизнь продолжается. И еще полезнее вспомнить, что в мире нет не пострадавших.

— Как будто мы нуждаемся в напоминании, — Мерлин не разрешил голосу дрогнуть. Ланселот продолжала изучать стены, но ее взгляд стал пустым.

Для Мерлина это был, помимо потерянных четверых агентов, родной брат.

Для Рокси — мать и дедушка.

У всех был кто-то.

Может быть, способ был не самый гуманный, но иногда хорошая пощечина была лучше таблетки аспирина, — так говорил сам Гарри, и Мерлин подумал, что самое время напомнить ему об этом.

Гарри стоило знать, что он не самый невезучий человек на свете.

И что он все еще может помогать людям. Но это было уже из разряда фантастики, — Мерлин мысленно одернул себя.

Гарри не соглашался приближаться к ателье ни при каких обстоятельствах. Он не подпускал к себе никого из старой жизни, кроме Мерлина, Рокси и Персиваля.

Пора было что-то менять.

Мерлин не сдержал улыбки, и Рокси встала из-за стола, оправляя пиджак с самым победоносным видом.

Мерлин хотел сказать ей, что этот оптимизм быстро пройдет, но не решился.

День традиционно не задался с утра, мгновенно вернув его в постоянное ощущение, что он снимается в кино про неудачника.

Если бы Эггзи смотрел кино сам про себя, ему бы даже не было смешно. Но сценарий бы показался отлично проработанным.

Он не мог вспомнить момент, когда все пошло не так. Начиная подозревать, что он таким родился, Эггзи все же припоминал другое время, когда мама была счастлива, в доме было чисто, никто не орал и не угрожал прибить его пять раз на дню. Но это было слишком давно.

В любом случае, вспоминать это время казалось ему слишком плохой идеей, потому что воспоминания не меняли действительность.

Действительность была невеселой.

Да и погода говно, — прибавил про себя Эггзи, хмуро глядя на парадные двери какого-то особняка и еще раз сверяя адрес в телефоне.

На самом деле, он все еще подозревал, что ошибся, но адрес упрямо утверждал, что он пришел правильно.

Но… серьезно? Сиделка? Сюда?

Эггзи еще раз скользнул взглядом по дверям, украшенным резьбой, и, откашлявшись, нажал на дверной звонок.

А потом быстро одернул себя, потому что ему вдруг захотелось поправить волосы и подтянуть рукава задравшейся толстовки.

Какого хрена, Эггзи.

Дверь открыла, возможно, самая симпатичная девчонка в жизни Эггзи, и он в очередной раз убедился, что зашел не туда.

Впрочем, то, что не принадлежало ему, всегда можно было украсть.

Эггзи улыбнулся до ушей и тряхнул волосами, радуясь, что не успел постричься. Телочки велись на шевелюру.

— Добрый день, — вежливо произнесла девушка и вопросительно подняла брови. Эггзи очень хотелось снять с нее дурацкие громадные очки, делающие ее похожей на училку. И если бы из школы, нет. Из порно.