— Нет, я хочу пойти с Джейме.

— Я уверена, это понравилось моей матери, — усмехнулась Мирцелла.

— Все были так удивлены, что не могли и слова вымолвить. А потом Роберт засмеялся, Тирион пошутил, и всё вновь вернулось на свои места.

— И ты отвёл меня в комнату?

Джейме покачал головой.

— Нет, Роберт хотел, чтобы я стоял за его дверью той ночью и слышал, как он трахает своих шлюх.

— Ты не мой отец? — спросила Мирцелла, сделав глоток из бурдюка.

— Я вступил в Королевскую Гвардию в пятнадцать лет, и все знают, что нам запрещено иметь жён и детей, — отрезал он, вновь осушая кубок. — И почему ты спрашиваешь меня об этом всякий раз, как приходишь?

— Потому, что я хочу, чтобы ты был моим отцом, — она поднялась на ноги, не замечая боли на его лице, и подумала: «Я не должна была верить в то, что глупые желания маленьких детей могут сбываться».

Она не навещала его, пока не прибыл ворон от Арианны Мартелл, сообщившей, что Дейенерис Таргариен скоро прибудет в Риверран.

*

Однажды, когда ей было шесть лет, дядя Ренли рассказывал ей истории о драконах. Мирцелла была больна и почти неделю провалялась в постели с лихорадкой, и Серсея не пускала к ней Джоффри и Томмена, боясь, что они заразятся. Только став старше, Мирцелла поняла истинные причины этого: мать не хотела рисковать своими драгоценными сыновьями.

Но Ренли пришёл к ней, с сияющими глазами и улыбкой, и Мирцелла засмеялась, принимая у него букет сладко пахнущих цветов. Ренли было всего восемнадцать, но он уже был красив и любим при дворе, а отец сетовал на то, что Ренли отверг всех потенциальных невест. Она вспомнила, как ей льстило то, что Ренли пришёл к ней, отказавшись сопровождать Роберта на очередной охоте, и ей нравились сказки, которые тот разыгрывал с помощью кукол Мирцеллы.

Когда Ренли собрался уходить и наклонился, чтобы поцеловать её в макушку, Мирцелла отпрянула, вспомнив слова матери о том, что она заразная.

— Не трогай меня, а то тоже заболеешь.

Ренли усмехнулся и наклонился ближе, понизив голос до шёпота.

— Знаешь, милая, эта болезнь не смертельна. Сир Лорас тоже хворал, но теперь он здоров, — чмокнув её в лоб, Ренли добавил. — Так что я буду в порядке.

Но даже после того, как Мирцелла передала гранд-мейстеру Пицелю слова Ренли, тот всё равно настоял на том, чтобы она провалялась в постели ещё неделю, и Мирцелла чувствовала себя по-настоящему несчастной. Когда Джейме наконец смог навестить её, то принёс с собой мороженого, чтобы она могла охладить своё пылающее горло.

— Расскажи мне о драконах?

— Драконы? — рассмеялся он. — Разве ты не предпочитаешь более красивые истории, про Флориана и Джонквиль, например?

Мирцелла покачала головой, уплетая мороженое за обе щёки.

— Дядя Ренли рассказывал мне о Балерионе и Мираксесе, о том, как Эйегон и его сёстры летали на них. Я снова хочу послушать об этом.

— Может, я лучше покажу тебе дракона? — предложил он вместо этого.

— Но все драконы мертвы.

— Да, но я знаю, где хранятся их кости. Хочешь посмотреть?

— Но гранд-мейстер Пицель сказал, что я не могу покидать комнату.

Джейме закатил глаза, забрал у неё тарелку и поднял на руки. Она была одета в одну лишь ночную рубашку, со спутанными волосами, но Джейме не попросил её даже надеть тапочки.

— Я королевский гвардеец, моя особенная девочка, и если старикан попытается возразить, я сумею постоять за твою честь.

Мирцелла тихо смеялась, пока он нёс её по замку, но когда они начали спускаться в подвалы Красного Замка, то испуганно сжалась. Как-то раз Джоффри попытался заманить её туда, якобы показать что-то интересное, но их поймал лорд Варис и поспешно отправил обратно. Она крепче обхватила шею Джейме, который снял со стены факел, чтобы осветить их путь.

Они маячили в темноте — девятнадцать драконьих черепов разных размеров, один был размером с маленького пса, а другой — раза в два или три больше. Мирцелла ахнула, когда Джейме поднёс её к самым огромным, предлагая коснуться их, и кость под её пальцами оказалась тёплой.

— Это был Балерион Чёрный Ужас, — игривым тоном сообщил ей Джейме. — Он был самым крупным и свирепым из всех драконов Таргариенов, а Эйегон Завоеватель садился на него, как на обычного коня. Его сёстры Рейенис и Висенья тоже летали на драконах, и в тот единственный раз, когда они вступили в бой все вместе, пылали и земля, и небо. Говорят, Балерион прожил двести лет, но только Эйегон смог укротить его.

— Почему драконы умерли?

— Этого никто не знает, хотя, возможно, их отравили мейстеры. Но большинство считает, что драконы связаны с магией, и когда магия стала покидать мир, вместе с ней ушли и драконы.

— Мама говорит, что магии никогда не существовало, что это всё выдумки.

— Ну, твоя мама знает далеко не всё — только не говори ей об этом, — его улыбка была ослепительной даже в темноте, и Мирцелла подумала, что её дядя — самый красивый мужчина из всех, что когда-либо жили на земле.