Она услышала лязг металла о металл и увидела, как что-то свисает из его открытой сумки. Его незаконченная мейстерская цепь была спрятана среди остальных вещей. Это показалось Арье невероятно трогательным, и ее сердце на миг сжалось. Она прекрасно знала, что девочки считали Эймона ее любимчиком до рождения Брандона, и Арья не могла возразить этому. Эймон всегда был тем, кто нуждался в заботе, а Рэйнис и Алисанне не нужен был никто, кроме них самих, чтобы выжить.

– Ты уверен, что это верное решение?

Эймон не был удивлен ее появлением. Во всяком случае, он явно расслабился, что, в свою очередь, не удивило ее. Эймону нравилось, когда ему говорили, что нужно делать.

– Это единственное возможное решение.

– Ты обращался к Цитадели?

– Разумеется, - он криво улыбнулся.
– Рэйнис не доверяет им. Они ненавидят драконов и хотели бы избавиться от них.

Как и я.

– Ты ничего не знаешь о войне.

– А разве кто-то знает, пока сам не пройдет через нее?

– Это не какая-нибудь философская беседа, Эймон.

Он кивнул, и его рука потянулась к незаконченной цепи, перебирая звенья пальцами. Через мгновение он посмотрел на нее и произнес:

– Я мог бы стать отличным мейстером.

– Да, мог бы.

– Может, когда война закончится, и Бэйлор подрастет, я передам ему корону и закончу то, что начал.
– Он вновь кивнул.
– Это было бы вполне разумно, разве нет?

– Думаю, что да.

Эймон улыбнулся ей и поднялся на ноги, обходя кровать и положив тяжелую цепь в руку Арьи. Она никогда не держала мейстерскую цепь, и тут же задумалась о том, как мог мейстер Лювин носить такую тяжесть на шее.

– Ты ни в чем не виновата. Я сам сделал свой выбор. Ты дала мне то, чего я хотел, а я решил последовать за Рэйнис.

Ком сдавил ей горло.

– Ты счастлив?

– Нет.
– Эймон схватил ее за плечи, глядя ей в глаза.
– И в этом тоже нет твоей вины.

– Эймон…

– Ты ведь позаботишься о Бэйлоре, если с нами что-то случится?

– Пожалуйста, не надо…

– Мама.

Арья вздохнула, обхватив себя руками, и тяжелые звенья потянули ее вниз.

– Конечно же я позабочусь о нем.

– Забери его в Винтерфелл. Мне всегда там нравилось, и он многому сможет научиться. На Севере… там лучше всего.
– Спокойствие Эймона медленно таяло, и эмоции отразились на его лице. Он выглядел в точности как Эйгон, и эта схожесть ранила ее еще сильнее.
– Не дай Брандону забрать его на Штормовой Предел. Я не хочу, чтобы Бэйлор вырос похожим на него.

– Брандону незачем забирать…

– Мама, - с издевкой фыркнул он, и на его лице, которое было так близко, отразилось раздражение.
– Не притворяйся, что ничего не знаешь, пожалуйста.

– Эймон…

Его улыбка была вымученной.

– Они никогда не умели врать. Хотя я впечатлен тем, как усердно она старалась все скрыть.

– Это было случайностью.

И тогда Эймон рассмеялся, вернувшись к своим вещам.

– Алисанна не допускает случайностей, поверь мне. Может, она и некудышная лгунья, но изворотливости ей не занимать. Я чувствовал вкус лунного чая на ее губах каждый раз, когда приходил к ней.

– Тогда почему она?
– неожиданно для самой себя спросила Арья, не сумев сдержать нездоровое любопытство.
– После всего того, что вы с Рэйнис сделали, почему ты выбрал Алисанну?

– Потому что Рэйнис… Она для меня больше, чем сестра, она часть меня. Я никогда не мог смотреть на нее, как на свою жену. Но ты отослала Алисанну прочь, когда она была еще совсем маленькой, и у меня не было шанса узнать ее. Я думал, что так будет лучше.
– Он невесело рассмеялся.
– Только вот теперь она ненавидит меня за это.

– Рэйнис?

– Рэйнис, Алисанна, а может и обе. У них гораздо больше общего, чем они думают. В другой жизни они бы подружились.

– Эта жизнь еще не кончена.

Эймон отвел взгляд, и Арья поняла, что ее сын не верил в то, что кто-то из них вернется.

_____________________

Арья обнаружила Алисанну в детской, сидящей на полу вместе с Бэйлором. Она хотела было присоединиться к ней, но вместо этого лишь присела на край кровати: ее тело уже не было таким гибким, как раньше.

– Помню, когда родились близнецы, - через некоторое время произнесла Алисанна, - мы с Брандоном часто приходили сюда, чтобы поиграть с ними. Иногда Оленна и Элия тоже приходили, и мы играли вместе, пока Джесса не прогоняла их. Мне всегда было жаль ее.