Арья задумалась на секунду.

– Элия Мартелл была единственной дочерью в семье.

Лемора кивнула, улыбаясь, однако ее улыбка была полна бесконечной грусти.

– Да, принцесса Элия. Она была совсем не такой, как я. Хоть она и была красива, она была задумчива, молчалива и бесконечно добра. Я была уверена, что находиться рядом с ней будет для меня пыткой, но я полюбила ее, и она стала мне ближе, чем мои собственные родственники. Когда ее помолвка с принцем Рэйгаром была объявлена, она умоляла меня отправиться с ней ко двору, а мне самой так хотелось покинуть Дорн, увидеть мир. Их свадьба стала самым грандиозным событием из всех, что я когда-либо видела, и я не могла поверить, что моя лучшая подруга станет моей королевой.

Подумав о Сансе и о титуле, которым она теперь располагала, Арья улыбнулась.

– Я понимаю.

– Даже тогда, задолго до восстания, Эйрис был безумен, и, чем старше становился Рэйгар, тем безумнее становился король. Он до смерти боялся, что его сын свергнет его, особенно после того, как Элия подарила Рэйгару наследника, но он был не таким. Многое говорили о Рэйгаре Таргариене, заслуженно или нет, но каждый согласится, что он всегда хотел лишь лучшего для всего дома Таргариен.

– Ты была там, когда он провозгласил мою тетю королевой Любви и Красоты?

– О да. Кажется, там собрались все, включая и твой дом. Все леди буквально падали в обморок при виде Брандона Старка, называя его диким волком.

– И ты тоже?

Лицо Леморы вмиг погрустнело, когда она призналась:

– Я предпочитала твоего отца.

– Ты знала моего отца? – ахнула Арья.

– Я знала их всех, моя дорогая. Твоего отца, твоего дядю, Роберта Баратеона. Однажды я даже встретила Кейтилин Талли. Мы тогда едва вышли из детского возраста, играя в игры, правил которых не понимали. И, конечно, после Харренхолла, весь Вестерос знал о Лианне Старк. Никто не знал ее до турнира, но никто не забудет ее имени после него.

– Все говорят, что я на нее похожа.

– Правда? – Лемора наклонила голову, размышляя. – Ты выглядишь как она, это точно, но Лианна… Она была дикой, но в ней была мечтательность, которой нет в тебе. Тебе передались практичность и интуиция Неда, и как раз этого Лианне не хватало.

– Если ты была одной из леди Элии, откуда ты можешь так хорошо знать мою тетю?

– Это часть истории. Как я уже говорила, после Харренхолла, Элия знала, что Рэйгар хотел Лианну Старк. В их браке не было любви – уважение и привязанность, да, но никакой страсти. И Рэйгар настаивал на третьем ребенке, которого Элия не смогла бы выносить. Когда он рассказал Элии, что собирается жениться на Лианне, как это делали древние короли Таргариены, единственное, о чем она его попросила, это дать ей обещание, что Эйгон будет стоять выше любого из сыновей Лианны.

– Постой… Элия обо всем знала?

Лемора вновь кивнула.

– Элия и Рэйгар по-своему любили друг друга, но Элия была готова на все ради своих детей. Она могла терпеть унижение второй королевой, если это означало безопасность для них, и она доверяла Рэйгару.

– Но если Элия знала, и Лианна уехала с ним добровольно, тогда почему…

– Потому что это должно было оставаться тайной, пока они не поженятся, и пока Лианна не забеременеет. Никто не ожидал, что Брандон Старк отправится в Королевские земли за головой Рэйгара, никто не ожидал, что Безумный король сожжет Рикарда Старка заживо. И уж точно никто не ожидал, что Джон Аррен, самый миролюбивый из людей, созовет свои знамена, – она смотрела ей прямо в глаза. – Восстание не пощадило никого.

– И как это связано с Грифом?

– Я подвожу к этому, дорогая. Мои родители настояли на том, чтобы я вернулась в Дорн, но Элия оставалась заложницей Красного замка. Я умоляла оставить меня подле нее, но затем обнаружила, что беременна. Как только мой брат об этом узнал, он тут же отправил меня в Дорн, заставив меня поклясться, что я никогда не назову имени отца ребенка. В ночь перед моим отъездом, Элия пришла в мою спальню с Эйгоном на руках и попросила забрать его, чтобы он был в безопасности на случай, если Рэйгар падет. Она объяснила, что Паук нашел ребенка, похожего на Эйгона, который займет его место до конца войны. Она не могла отправить Рэйнис со мной, ведь она была слишком взрослой, и люди бы заметили подмену. Так что я сделала то, что делала всегда – исполнила волю женщины, которая должна была стать моей королевой.

На мгновение Арья не могла дышать, пока ее сознание складывало все части рассказа Леморы воедино. Наконец, еле-выговаривая слова, она произнесла:

– Гриф – выживший Эйгон Таргариен?

– Шестой его имени, - подтвердила Лемора.

Арья долго сидела молча, стараясь переварить все то, что так внезапно свалилось на нее со всех сторон. Она оставила свой брак, свою семью и свою страну ради Таргариена. Даже если она вернется в Вестерос, даже если ее семья простит ее, Железный Трон не забудет этого никогда. Роберт все еще ненавидел Таргариенов, и Арья прекрасно об этом знала, невольно подслушивая некоторые из разговоров об устранении Визериса и Дейенерис Таргариен с лица земли. Ни одному Таргариену не позволено жить под правлением короля Роберта.

– Что случилось с твоим ребенком? – неожиданно для самой себя спросила Арья, все еще не придя в себя после услышанного.

– Она осталась с моими родителями, которые признали ее как свою. Моя мать родила мертвую девочку незадолго до того, как родила я, и мы просто притворились, что все было в точности наоборот. Даже ее отец думал, что она умерла, но это было к лучшему. Он только что женился, и это бы подпортило ему репутацию. А затем, когда Роберта провозгласили королем, я забрала Эйгона и отправилась в Пентос.