Сейчас ситуация висела на волоске, и удивительно, как священник этого не понимал.

– У меня нет для них другого имени. Но я не предавал вас. Этот ангел... он не признает другого хода истории. Он кто-то вроде наблюдателя, - профессор оглянулся на других путешественников.
– Многие из моих спутников видели его, видели на что он способен... мой друг, орк, пострадал от его руки и теперь не может нормально говорить.

– Продолжай, - словно поверив, попросил Глабр.

Но было видно, что эльф готов дать все до последней попытке старому другу объясниться, и уже потом приступить к пыткам.

Катерина еще раз огляделась. Убить императора они успеют. Может, получится взять в заложники. Но для этого придется воспользоваться, как бы ни было неприятно это признавать, помощью Франкенштейна. Но подать незаметно сигнал не получится... остается лишь надеяться на его ум.

– Только не говорите, что вы догадались о Брандоне и Бранденфорт с первой секунды, как увидели их...
– прежде чем профессор смог продолжить, вмешался Уильям.

На этот вопрос собеседник промолчал, но брошенный взгляд красноречиво говорил обо всем.

Теперь бывший крестоносец понял, почему Хэммет настороженно относился к девушке на корабле и в Испании. Опытный взгляд путешественника сквозь время никогда не могла обмануть маскировка ангела.

– И почему вы молчали?

– Все молчали, - напомнила Катерина.
– Робертс, Гилен. Они предупреждали, что правда может быть опасной. Поэтому прекрати давить на Хэммета...

Рыжеволосая понимала, что Михаилу сейчас крайне непросто. И это только начало. Если сведения об их родных он еще и мог скрывать по каким-то личным мотивам, то правду об ангеле... после увиденного и пережитого веских причин имелось предостаточно.

Солдат удивленно посмотрел на женщину и замолчал.

– Когда...
– профессор запнулся, - когда ангел в очередной раз появился в Риме, я вновь не воспринял его предупреждение всерьез. Тогда он убил всю мою семью и забрал меня в мир, откуда нет выхода...

Хэммет медленно расстегнул рубашку, показывая свой огромный уродливый шрам на груди.

– Я не знаю, сколько прошло времени, когда пытки закончились... может, десять лет, может, двадцать. И все это время меня держали в живых. А потом просто выкинули где-то в лесах, где жили германские племена... Но было слишком поздно. Вас уже не было в нашем привычном мире.

Салим хотел было напомнить Михаилу про очередное вранье насчет шрама. Ведь тот в действительности получен не во время Семнадцатого нашествия. Значит, Нердарион тоже подыгрывал профессору?

Но его удержали слова про семью. Сложно было поверить, что такой человек, как Хэммет, когда-то имел семью. Может, тот Михаил, которого они знали с самого начала, да. Но не тот, который окончательно предстал перед ними в момент, когда они пришли в тайную комнату, заполненную скелетами их родных...

– А что насчет пирата Барталомью?
– нахмурился Легат, не слишком веря во всю эту историю.
– Он рассказывал много о тебе, и мы поняли, что Марк Красс и Диего один и тот же человек.

– Мы искали это, - Хэммет вытащил две пластинки и показал римлянам.
– Ключи, которые ищет ангел. Но удача улыбнулась мне лишь недавно...

Он обернулся к спутникам и, словно извиняясь, тихо сказал:

– Я положил всю жизнь, чтобы найти эти ключи. Чтобы узнать древний секрет. Который может помочь уничтожить проклятого ангела за все, что он сотворил. А сделал он много, вы даже не представляете. Орден много раз страдал от его действий и манипуляций. Гильдию убийц уничтожали пять раз, а потом восстанавливали вновь, когда это было удобно. Он уничтожал технологии, которые, по его мнению, не должны существовать. Тормозил развитие человечества. И помог Гилену стать тем, кто он есть.

Пройдясь по чувствам каждого из путешественников, Хэммет оставил каждого в смятении. Уильям не слишком верил профессору, но его история прекрасно складывалась с тем, что он видел и слышала за свою жизнь. И он не мог забыть железных гигантов на острове Гилена. Такой разрушительной мощью не должен обладать никто.

Катерине не было дело до предыдущих Гильдий. Но она терпеть не могла манипуляций со времен Борджиа. И не могла до конца простить Михаила до конца. Ангел же теперь стал врагом номером один. Если Анхель нашел устройство и его не отняли в тот же миг, без Брандона здесь было не обойтись.

Виктора же не нужно было ни в чем убеждать. Он получил лишь подтверждение истории. Его искусство существовало гораздо раньше. Более примитивное, но перспективное. На этих древних трудах построил фундамент его учитель Гроссе.

А Салим уже давно объявил личную вендетту ангелу. Ненависть стала единственной силой, что позволяла ослабевшим ногам делать шаг за шагом. Гилен ответит когда-нибудь за страдания его братьев. Но так, как того достойна марионетка. А главный кукловод заслуживает самой жестокой смерти.