Комната похожа на келью, узкая и тесная. Шкаф, один стул и прикроватный столик. Широкий и длинный сундук - место для сна служанки. Под потолком узкое оконце забрано решеткой, на полу пятно лунного света. Сабия суетится, подготавливает постель, незнакомая девица принесла мне плотный халат и нижнее платье. Подол моего платья пропитан кровью.

Слуги приносят таз с теплой водой и полотенце, тюфяк и покрывало для Сабии. Наскоро оттираю тело, и забираюсь в холодную постель. Настойка заволокла сознание мутным туманом, и как служанка разбирала мои косы, я уже не почувствовала.

Говорят, что сны это наши невысказанные желания. У меня очень странные желания, ведь мне всю ночь снилось, как мы с Атолгаром взявшись за руки, бродим по серым равнинам, то спускаясь в озера молочно-белого тумана, то поднимаясь на поросшие вереском холмы. Я не видела лица воина, только чувствовала его руку, знакомую до последней мозоли и трещинки. Грубую руку бойца, не чурающегося тяжелой работы и горячей схватки.

Проснулась я от звука открывшейся двери - в комнату проскользнула Сирилл. Приветливо улыбнувшись мне, леди библиотекарь присела на единственный стул.

– Доброе утро, Игрейн. Крепость стоит на ушах, сплетни противоречат одна другой.

– Доброе, Сирилл. Расскажешь?

– Я не вслушивалась,- смутилась девчонка.- Вроде как вы злодейски закололи милорда Амлаута, но целитель Альбод его спас.

– Это свойственно людям, искать в других то, что есть в них самих.

– Эруан Третий выдержка из наставления юным,- эхом отзывается Сирилл и краснеет.

– Может быть,- пожимаю плечами я.- Читала давно и откуда эта фраза я не помню.

Поморщившись выпиваю масло, оно ласковой волной проходит по моему горлу, смягчая измученные ткани. Вот только на ближайшие пол часа во рту поселиться неприятный привкус.

– А меня расспросить не хотят?- спрашиваю Сирилл.

– Ты леди,- спокойно пожимает плечами Сирилл.- Даже если ты его убила, выплатишь дань крови семье и все. Милорд не станет допрашивать тебя.

– И чем ты меня будешь развлекать?

– Хорошо расслышанными сплетнями,- жизнерадостно улыбнулась леди библиотекарь.- Я ни разу этим не занималась с тех пор, как ты перестала приходить. Мне казалось, ты меня бросила,- она помолчала и продолжила, таинственно понизив голос,- я слышала, как милорд Терцис и дор Харт обсуждали благородных дам и дворовых девок. Мол, дворовой подол на голову завернул и того ее, а если она не согласна, по морде съездит и не в обиде. А даму в щеку поцелуешь, а она уж и в обморок свалилась, потом ведро претензий, слез, а ты и не помнишь, целовал ее или только собирался. И смешно, и обидно.

– Милорд Терцис так и поступает, я как-то видела, как он едва увернулся от коромысла, коим его пыталась приложить оскорбленная молодка,- смеюсь я, вспоминая как забавно выглядел грозный боец.

– Но ведь так нельзя,- задумчиво произносит Сирилл.

– Каждый сам для себя определяет границы «нельзя»,- я улыбаюсь.- Так говорят мудрые люди. А я тебе скажу, за нас границы определили родители. Будь ты младой селянской девой, носилась бы в простом платье, раздавала бойцам оплеухи и отдавалась на сеновале самому настойчивому и изобретательному. Потому что можно, потому что ребенок-маг в семье важнее мужа. Но ты родилась в благородной семье, где нет выбора между смертью и бесчестьем - этот выбор сделали предки на много поколения до тебя. Леди травят себя, бросаются с высоких башен и разбиваются насмерть, потому что это правильно, в их понимании. Потому что иначе осудят.

– Ты говоришь ужасные вещи, как и раньше.

– Больше не буду,- я поднимаю руку и чуть удобнее устраиваюсь под одеялом. Нет желания вылезать из тепла в мерзлую комнату. Специально или нет, но в этих покоях невероятно холодно.

– Ты ни разу не сдержала слова,- морщит нос Сирилл.

Требовательный стук в дверь и я понимаю, что вылезать и принимать достойный вид все же придется.

– Можешь сделать вид, что спишь,- смеется Сирилл, прикрывая ладошкой губы.

Я отмахиваюсь от нее, вскакиваю с кровати, наскоро привожу в порядок постель, закутываюсь в плотный расшитый бисером халат.

– Я открою,- Сирилл легко поднимается и дергает закрытую дверь.- Ой, забыла, что мы заперты. Можете войти!

Сначала в дверь прошла яркая зелень куста - среди мелких, темно зеленых листочков прятались крохотные, синие цветочки.

– Кайриб, какая прелесть,- Сирилл взмахнула руками,- а здесь даже вазы нет!

Из-за разлапистого букета появилось довольное лицо Герада, позади которого шла Сабия с вазой.

– Все у нас есть,- проворчал боец, и я улыбнулась, сын и отец почти как одно лицо.- Приятного дня, миледи.

– Окажите мне честь, Герад, перейдя на неформальное общение,- отзываюсь я, принимая из рук парня колкие ветви.- Благодарю, они невероятны! А запах какой сладкий, Герад!

– Друид кричал как оглашенный,- поделилась Сабия,- первый кайриб завсегда Бригитте дарят, а милорд пошел да срубил кустик под корень. Вжих!

– Но все равно пришлось делиться,- Герад потер шею, так, словно вспомнил, как ему по этой шее прилетело от друида.

Парень уселся на сундук, Сабия пристроилась на полу, а Сирилл я пересадила на свою постель - библиотекарь совсем застеснялась такой большой компании. Таким образом, единственный стул достался вазе с кайрибом.