— Эльвира! — тихо, но жестко сказал он. — Вечером дома поговорим. Не позорь меня и сама не позорься! Иди. Сейчас мне нужно работать.

Эти слова, а главное то, с какой решительностью они были сказаны, заставили супругу остановиться, но боевой дух она не потеряла:

— Скажите пожалуйста! Работать ему нужно! А дома ночевать не нужно?!

Аркадий Францевич резко вытянул вперед руку, пытаясь этим жестом остановить сварливый поток слов Эльвиры, и уже не сказал, а почти прошипел:

— Я сказал иди домой!

Эля гневно поджала губы, гордо вскинула голову и, резко развернувшись на каблуках, пошла к выходу, уже у двери остановилась и угрожающе процедила сквозь зубы:

— Я-то пойду домой. А вот у тебя отныне дома нет! — и она с силой хлопнула дверью.

В лаборатории повисло неловкое молчание. Первым его нарушил Аркадий Францевич:

— Вот как бывает, Даниил. Со временем всякое чудо может превратиться в чудовище. Так что я вам очень советую сильно подумать, прежде чем принять окончательное решение жениться.

— Да уж, — ответил Стриганов. — Я себе представлял вашу супругу совершенно не такой.

— Да я и сам, признаться, до сих пор с трудом верю, что у меня такая супруга.

— А вы что, действительно не ночевали дома? — Стриганов задал вопрос и спохватился: — Ой, простите! Это, конечно же, не мое дело!

— Да. Я действительно эту ночь не ночевал дома. Эту ночь я был у любовницы.

— У вас есть любовница?

Изумление Стриганова заставило Коварда улыбнуться:

— Я и сам этому факту удивлен. Но это факт. У меня есть любовница.

Стриганов покачал головой:

— Ну и ну! И как же вы собираетесь выкручиваться? По всему видно, что дома вас ожидает серьезный скандал.

— Мне к скандалам не привыкать. Но вы же сами слышали, что отныне у меня дома нет. А раз дома нет, то и скандала не будет. Ладно. Как вы только что пытались меня заверить, все будет хорошо! Давайте-ка работать.

В свои тридцать три года Анастасия Летова старалась не думать о будущем. Она знала: будущего у нее нет, и оттого с наслаждением и радостью проживала каждое мгновение настоящего.

«У меня нет времени на пустые мечтания», — говорила себе Анастасия, просыпаясь без будильника ровно в 6.00 утра. Она быстро, по-армейски, надевала спортивный костюм и кроссовки, для того чтобы ровно час выматывать себя бегом трусцой по парковой аллее, недалеко от которой стоял дом бывших парткомовских работников, где Анастасии повезло совсем недорого снять уютную квартиру. Хотя понятие «повезло» для этой молодой и красивой женщины звучало с ироническим оттенком. Никакое «повезло» было не в силах остановить тяжелую неотвратимую поступь приближающейся вечности.

— Ничто не вечно под луной, — говорила себе Анастасия в минуты, когда мысли о случившейся непоправимой ошибке становились навязчивы. — Все там будем.

Она запрещала себе даже думать о своей болезни, не то чтобы говорить о ней с кем бы то ни было, а еще хуже — жалеть себя или плакать по ночам…

Нет! Она, Анастасия Летова, будет бороться за свою жизнь, даже если эта борьба бессмысленна.

О бессмысленности этой борьбы Анастасия не просто догадывалась, она знала наверняка. Ее медицинское образование позволяло ей без преувеличенных страхов, без пустых надежд оценить свои шансы. Они были близки к нулю. Спасти ее жизнь могло только чудо.

Внешним обликом Анастасия походила на светлого наивного ангела, спустившегося на землю и по оплошности потерявшего крылья, но это визуальное впечатление было очень обманчивым. Твердая воля, безупречная логика в сочетании со здоровым цинизмом и хорошим чувством юмора производили ошеломляющее впечатление на мужчин, которые, обманувшись внешностью, пытались, как правило, завязать с ней быстрое, легкое, ни к чему не обязывающее знакомство. Но столкнувшись вместо болтливого кокетства с прямыми и неудобными вопросами, потенциальные кавалеры растерянно улыбались и исчезали.

Анастасия привыкла быть одна. У нее было достаточно много знакомых, приятелей и приятельниц, с которыми можно было при случае нескучно провести вечерок-другой, а потом исчезнуть на два-три месяца, зная, что никто не будет сильно огорчен таким исчезновением.

Хотя страдать от тягостного одиночества Анастасии не приходилось. Ее одиночество не было, да и не могло быть глобальным, так как каждый день к Анастасии Юрьевне Летовой — врачу-психотерапевту частной, весьма дорогой клиники были записаны на прием как минимум пять, а порой и семь человек, которых Анастасия участливо выслушивала. Она тонко, с профессиональной дотошностью разбиралась в проблемах своих пациентов, давала советы, проводила тренинги, выписывала рецепты, назначала физиотерапевтические процедуры и улыбалась, улыбалась, улыбалась…