ближе. – Посмотри на меня. Пожалуйста?

Сент-Клэр разворачивается, и я вижу на его лице ярость.

Я пячусь назад.

– Мне следует уйти, – жалко лопочу я. – Вернусь в Англию или в Америку, куда

скажешь. Прости.

– Ты перестанешь это повторять? – взрывается Сент-Клэр. – Тебе не за что извиняться.

Весь этот провал по моей вине!

Я замираю, не понимая.

– Чарльз…

– Не могу поверить, что подверг тебя такой опасности. – Сент-Клэр вышагивает по

комнате, на его лице искажена ярость. – Я знал, что это слишком опасно, но был самонадеян,

45

N.A.G. – Переводы книг

решил, что легко справимся. А затем, когда увидел тебя за той решеткой… черт, Грэйс, это

мне нужно просить прощения. Прости, что недостаточно позаботился о тебе. Я поставил на

кон все наше будущее и ради чего?

Так вот в чем дело? Он зол на себя. Винит себя в произошедшем.

У меня сжимается сердце.

– Не нужно, – говорю ему и, успокаивая, кладу ладонь на его руку. – Я не ребенок и не

домохозяйка из пятидесятых, Чарльз. Мне не нужно твое разрешение, чтобы действовать, к

тому же я знала, во что ввязываюсь и чем рискую. Отправиться туда было моим выбором. И я

сама за себя несу ответственность.

– Нет, но…

– Послушай, – настаиваю я. – С самого начала это была моя идея. Ты не можешь

обернуть меня в папиросную бумагу и держать в безопасности от всего мира. Я должна быть

готова к последствиям своих действий, что и делаю.

Сент-Клэр не выглядит убежденным.

– Я больше не буду этого делать, – предупреждает он. – Знаю, что ты хочешь быть

частью этой жизни, но честно, я все бросаю и никогда больше ничего не украду, если это

необходимо, чтобы держать тебя в безопасности.

Я обнимаю его и кладу голову на грудь.

– Думаю, я покончила с воровской жизнью, – признаюсь я. – У меня не хватит на это

нервов.

Он смеется тихим раскатистым смехом у моего уха.

– Ты практически меня обманула. Казалась такой спокойной.

– Это все было показное. Внутри я сходила с ума.

Сент-Клэр поднимает мое лицо за подбородок.

– Мне безумно жаль, – вновь говорит он искренне.

– Все в порядке. Ты вернулся за мной, – улыбаюсь я. – Ты мог бы уйти и спастись сам, но

не сделал этого.

– Никогда, – клянется Сент-Клэр. Он целует мою ладошку, посылая небольшую партию

мурашек вдоль моего позвоночника. – Мне нравится, что ты все еще можешь удивить меня

своей силой, Грэйс. Сегодня ты была невероятно храброй.

Я смущенно опускаю взгляд.

– Ты не похожа ни на одну из женщин, что я когда-либо знал. – Он целует меня в лоб.

Я не могу сдержаться, чтобы не просиять от его слов, но мне все еще нужно кое-что

знать.

– Зачем ты вернулся за мной? Ты мог уйти.

Он поднимает мой подбородок, чтобы я посмотрела в его глаза, в эти постоянно

меняющиеся оттенки синего, словно картины океана. В данный момент в них море любви, и я

собираюсь в него нырнуть.

– Я никогда не оставлю тебя, Грэйс. Ни ради картины, ни ради чего-нибудь еще. Я

всегда буду возвращаться к тебе, всегда. Ты важнее всего.

От его слов у меня сжимается сердце.

– Я тебе верю.

Он целует меня жестким, жаждущим поцелуем. Я окунаюсь в него, по крови бежит

адреналин, с каждым настойчивым движением наших языков моя потребность в нем

становится все сильнее и отчаяннее.

Сент-Клэр прижимает меня спиной к стене, его руки судорожно шарят по моему телу,

срывая с меня одежду. Я хватаю его за рубашку и распахиваю ее, обнажая скульптурную

грудь. Пуговицы разлетаются в разные стороны, ткань трещит, но я не обращаю на это

внимание. Все, что имеет значения – это наша кожа, прижимающаяся друг к другу,

ощущение его крепкого обнаженного тела, касающегося моего. Он подхватывает меня за

бедра и приподнимает, закидывая мои ноги себе на талию. Могу чувствовать его стержень,

уже возбужденный и прижимающийся ко мне, и я стону в сладостном предвкушении.

Сент-Клэр переносит меня и укладывает на обеденный стол.