– Тебе раньше нравилось, как я жарю мясо, ты всё съедала.

– Заткнись, - та дёрнулась, но не ударила. Только замахнулась.

Ничего не оставалось, Яса потянулась вперёд и взяла сочащийся густой чёрной кровью кусок, и принялась есть. В темноте раздавались звуки чавканья, Аша шумно высасывала кровь и сглатывала. Яса тоже ела, но мясо не было жаренным, она глотала с трудом и зажимала рот, чтобы не подавиться.

– Ешь ещё, - сказала Аша.

– Я больше не могу.

– Ешь.

– Не могу, - Аша посмотрела на неё исподлобья и продолжила есть.

Надрывный рёв сотряс пещеру, но та продолжала заниматься своим делом.

– На, - в какой-то момент выбросила из-за пазухи кусочек скрученной кожи с привязанным к ней пером-тотемом.
– Помажь.

Яса привычно взяла мазь и начала втирать её в руки.

А утром первым делом её выгнали в холод. Серая полоса маячила на востоке и Яса смотрела только на эту полосу, когда её загоняли в холодную воду. Ели они тоже холодное мясо, а теперь - шаг за шагом - гнали в осклизлый ил, где ворочались толстые пиявки и надрывно пищали жабьи головы.

– Мойся.

– Не хочу, - запричитала Яса, - оставь меня в покое, уходи! Я у тебя ничего не просила!

– Просила, - сказала мертвенным голосом Аша.

– Оставь меня, я только хочу, чтобы ты от меня отстала! Иди себе за своим мясом, делай что хочешь, топчи огни, сколько хочешь! Но знаешь что, посмотри на восток, оно уже там, свет уже там и ты с этим ничего не сделаешь!

– От тебя воняет мёртвым вывернутым, - сказала Аша.
– Либо ты помоешься, либо я помою тебя силой.

Яса знала, что так оно и будет, она тёрла себя серым песком и поджимала губы, - а потом предложила:

– Давай я посторожу наши вещи, и помоешься ты.

Аша посмотрела на неё с подозрением, потом вроде бы что-то решила и сказала:

– Хорошо.

Разделась, влезла в воду и принялась драить кожу так, будто собиралась её с себя содрать да отрастить новую. Тогда-то Яса кинулась со всех ног наутёк, она всё бежала и бежала, пока не споткнулась и не полетела вниз кубарем, а потом так и осталась висеть, вцепившись одной рукой в уступ. Из последних сил подтянулась и выкарабкалась наверх, заплакала, её трясло. Аша скоро оказалась рядом и схватила её под локоть, махнула за собой.

– Раньше ты всё видела, - сказала она, - раньше мне бы не пришлось вести тебя как слепого щенка.

– Мне это всё не нужно, оставь меня в покое. Пожалуйста, оставь меня здесь.

– И ты разведёшь костёр?
– сказала Аша.

– И что? Что тебе с того?

В темноте прозвучало:

– Лучше бы ничего.

Они молча пошли плечо к плечу. Вернулись к пещере, нагрузили мешки остатками мяса, Аша взяла себе длинные когти, Яса соскребла уже подсохшую слизь со шкуры в высушенную кишку. По дороге обратно Аша ещё охотилась, на этот раз на мелкое зверьё, его она подвешивала к своему охотничьему поясу. Здесь уже висела парочка пауков, маскирующихся под людские лица, один жук с болтающимися руками-клешнями и тройка грибов в суп. Эти грибы нужно было долго варить, чтобы убрать яд, и всё это время они будут светиться в котле.

– Вон он!
– обрадовалась Аша.
– Я так и знала!

Гремя всей добычей, она ринулась к поляне со светящимися белыми шарами, будто застывшими в каменной паутине.

– Тсс, - начала Яса, - их наверняка сторожит Жнец. Он должен быть где-то рядом.

– Вот и проверим, - бросила, чуть ли не смеясь, Аша.
– Наши-то все шары потухли.

Она обняла один из шаров, закрыла глаза. Яса знала, что они чуть тёплые. Потёрлась об него носом и радостно отстранилась, а затем принялась тянуть, упёрлась ногой в выступающие грани паутины.

– Ты всё не утащишь.

– Ха!
– Аша умудрилась стащить сразу четыре шара, не смотря на предложенную помощь, домой она их волочила в гордой самостоятельности. И там принялась развешивать по углам. В пещере стало светлее, её глаза больше не просвечивали болотом, они стали выглядеть обычнее, тёмные, злые, вечно прищуренные.

Потом она ещё долго любовалась делом рук своих и повторяла:

– Ну скажи, красиво же, а тут вообще замечательно!

И Яса говорила:

– Очень красиво, только ты умеешь так красиво добывать и расставлять окки.

Сегодня у них был свет, от него не исходило никакого тепла, он был слабым и тусклым, но Аше этого вроде бы хватало с лихвой. Яса ещё помнила время, когда хватало и ей.

– Может быть, всё-таки поджарим мясо, - в который раз предложила она, видя, как Аша натирает его солями, добытыми из скал и горькими кореньями, добавляя туда иногда цветы синей удавки.
– Ты ведь тоже так больше любишь.

– Нет, - прозвучало глухое.

– Нет, тебе нравится.

Тогда Аша вдруг остановилась, руки её застыли.