Бледный мальчик с длинным носом (ах, Том, куда пропал твой роскошный шнобель) кивнул.

– Я не сомневался в тебе, – довольно произнес Люцифер. – На этом собрание юных неонацистов объявляется закрытым.

Студенты повскакивали со своих мест и, попрощавшись с профессором, покинули аудиторию. А цыганенок Том, уходить отнюдь не спешил. Он, повертев в руке чайную ложку из литого серебра, незаметно сунул ее в карман. В свете керосиновой лампы на худом пальце блеснуло кольцо.

– Это же кольцо профессора Сальваторе! – ахнул Гарри, забыв о тошноте.

– Да, Гарри, это оно. Как ты знаешь – будущий крестраж. А теперь закрой рот и слушай.

– Майн фюрер, – подал голос Том, спрятав в карман еще и хрустальный стакан. – Я хотел бы спросить вас кое о чем.

– Так спрашивай, Адольфик, – кивнул Люцифер.

– Том, профессор, – терпеливо поправил цыганенок, стащив еще и десертную ложку.

– Я давеча разгадывал кроссворд в газете, – издалека начал Том. – И наткнулся там на интересное слово. Майн фюрер, вам известно что-нибудь о крестражах?

Люцифер упер руки в столешницу и, прищурено взглянув на своего любимого ученика, произнес:

– Какой идиот составлял кроссворды?

– Очевидно, это было то бородатое убожество, которое мнит себя величайшим волшебником современности, – хмыкнул Том.

– Ах ты гнида, – прошипел Дамблдор, наблюдая за диалогом.

Ответ Люциферу понравился. Усевшись поудобнее и закинув ноги на стол, он сложил руки на солдатском ремне и произнес:

– Это очень темное колдунство, Адольфик. Говоря простым языком, крестраж – это вещичка, в которую пихается часть души.

– Но как, майн фюрер?

– Посредством темнейшего колдунства.

– И как расколоть душу?

– О, это как два пальца об асфальт, – вещал Люцифер. – Пролить кровь неверных – вот что раскалывает душу. Зачем тебе знать это, мой маленький нацист?

– Я энциклопедист, – пояснил Том. – Интересно же. И многие создавали крестражи?

– Совсем не многие. Самый известный случай про иглу, которая, согласно славянским легендам, хранила в себе смерть какого-то очень-очень мощного колдуна. Игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, а заяц – в сундуке, сундук на дереве, дерево в лесу, а в лесу сотни деревьев, и все деревья в сундуках!

Ахнув от такой информации, цыганенок прижал руки ко рту. Люцифер, довольный эффектом, закивал.

– А если создать не один крестраж, как тот колдун, а, к примеру, семь? То можно стать неуязвимым, как куст подорожника?

– Том, что за херню ты несешь! – От возмущения Люцифер даже имя мальчика вспомнил. – Нельзя убивать столько людей, это не политкорректно.

– Да-да, майн фюрер, я согласен с вами. Спасибо, теперь я без труда разгадаю кроссворд!

И, сперев напоследок столовый нож, цыганенок покинул аудиторию.

– Пора домой, маленький бухарь, – прозвенел над ухом Гарри голос пахана.

Вынырнув из казана, Гарри, прокашлявшись, внимательно взглянул на Дамблдора.

– Их семь. Крестражей семь?

– Да, Гарри.

– И вы об этом знали?

– Да, Гарри.

– Тогда почему послали меня за воспоминанием?

– Потому что ты нихера не делаешь, Гарри.

Дамблдор устало опустился на стул и, придвинув к себе вазочку с лимонными дольками, смачно ими захрумтел.

– Блокнот, медальон, кольцо, – загибал пальцы Гарри. – То есть, нам надо найти еще четыре?

«Ну хоть считать умеет» – подумал пахан.

– Но без кольта Гриффиндора все наши действия до сраки, – не унимался Гарри.

Дамблдор кивнул.

– И что делать?

– Искать, Гарри, – просто ответил пахан.

Гарри, чувствуя, что с ним говорят, как с придурком, насупился.

– Я надеюсь, что Валюша поймает очередной приход и скажет нам, что является четвертым крестражем.

– А если он не поймает приход?

Дамблдор загоготал, как болван в цирке.

– Валя не поймает приход? Исключено, у него большой запас жидкого плутония. Вдобавок, у Вали появился помощник.

И, вместо ответа, поманила Гарри к окну. Осторожно свесившись с подоконника, парень увидел в свете фонаря, что на лавке, прямо под окнами покоев пахана, в позе Белоснежки лежит генералиссимус Сальваторе, а Гриндевальд, безумно хохоча, колотит черпаком повара в старый шаманский бубен.

– Что ты видишь, Деймон? – глухо шептал Гриндевальд.

– Ничего, – признался Деймон. – Старый, ты втираешь мне какую-то дичь!

Гриндевальд, не отчаиваясь, залил в рот военруку загадочный китайский чай и, помахав рукой над ведром с плутонием, нагоняя пары на Деймона, широко улыбнулся.