Клаус оскорблено отвернулся.

— А ты, стерва, читай книгу. И не пизди тут. — На этой красноречивой ноте генералиссимус Сальваторе строевым шагом направился в палатку.

Офигевшая от такого поворота Гермиона, постояла еще пару минут, а после, схватив книжку, уселась у костра.

Проснулся Гарри Поттер поздно ночью от того, что мерзли ноги, а шерстяные носки не спасали. Накинув пуховик, Гарри, содрогнувшись от храпа Дина Винчестера, вышел из палатки и поежился от холода.

Темный страшный лес вдобавок храп трудовика и крики ночных птиц — буйная фантазия очкарика, воспитанного на ужастиках, рисовала страшные картины. Достав из кармана папироску «Беломор», стыренную у профессора Сальваторе, Гарри только хотел было тайком покурить, как завил в лесной чаще такую неведомую хрень, что папироса выпала из его рта.

Парнокопытное животное, светящееся серебристым светом так, словно его облили плутонием, бегало по полянке и цокало копытцами.

Гарри, подумав, что это поздний отходняк от смертоносной бормотухи, протер глаза.

Глюк не исчез.

— Етить-колотить, — пискнул Гарри и бегом устремился в палатку.

Рухнув на колени перед спящим военруком, почему-то прижимающим к груди раскрытый бумажник с чьей-то фотографией, Гарри потряс его за плечо и заорал в ухо:

— Профессор Сальваторе, разрешите обратиться!

Деймон, по инерции треснув его в ухо, вскочил и первым делом спрятал бумажник.

— Поттер, ёб твою мать! Что случилось?

— Там какая-то серебристая срань! — пискнул Гарри.

Деймон нахмурился и, натянув китель, вышел из палатки за перепуганным Избранным.

— Вот она.

Серебристое животное гарцевало на месте.

— Это не срань, это лань, Поттер, — пояснил военрук. — Давай убьем ее.

— Но, сэр, мне кажется, она хочет нам что-то показать!

Лань, словно внемля словам очкарика, пронеслась вдаль и остановилась.

— Поттер, два часа ночи, — проворчал Деймон.

— Пойдемте, бля буду, там что-то есть! — Но интуиция Гарри Поттера была сильнее, чем сонливость генералиссимуса.

Схватив того за руку, Гарри поспешил за серебристой сранью (или ланью) вниз по холму.

— Поттер, ты даун, — выл Деймон.

Но Гарри не слушал. Лань бежала все быстрее, Гарри тоже ускорялся, а Деймон матерился еще громче.

Наконец, шесть километров спустя, остановившись у некой болотной местности, они замерли у грязной воды, покрытой тонким слоем льда. Злой военрук, кутаясь в китель, орал что-то про чашечку кофе, а Гарри, заметив, что лань исчезла, словно ее стерло ледяное дуновение ветра, принялся вглядываться в болото.

— Это Гримпенская трясина, Поттер, — зевнул Деймон. — Здесь по ночам гуляет Собака Баскервилей, так что пошли домой.

— Собака Баскервилей? — перепугался Гарри. — Неправда, это миф!

Протяжный вой разразил округу, и Гарри едва не напюрешил в штанцы со страху.

— Это была собака?

— Нет, это Винчестер зевнул. Шучу, нет здесь собаки. Может быть. Но не факт.

Гарри походил по сомнительным кочкам, выискивая то, к чему их привела лань, и нашел. Но только после того, как военрук, хохмы ради, пнул его в мутную воду.

Раздолбав своим лбом тонкий лед, Гарри хотел было выматериться, однако блеск на дне заставил его всмотреться в пучину и разглядеть там блестящую рукоять…

— ПРОФЕССОР! — крикнул Гарри, замахав руками. — Профессор Сальваторе!

— Только не говори, что ты тонешь, — буркнул Деймон.

— Нет, сэр! Там, кажись, кольт Гриффиндора.

Деймон замер, как памятник.

— Тащи его, етить твою коромыслом! Тащи, Поттер!

Гарри, дрожа от холода, вспомнил сериал про девочек-русалочек, свой надувной круг и все то, что в детстве учило его плавать, перекрестился и нырнул.

А военрук, сев на корточки, как гопник с криминального района, принялся терпеливо ждать.

====== Глава 30. ======

А в это время в «лагере повстанцев»

Лорд Волан-де-Морт шагал по Большому залу, ехидно лыбя безносую физиономию. Ученики, которых созвали на экстренное собрание, состоявшееся в четыре часа утра, перепугано дрожали за факультетскими столами. Профессор МакГонагалл скромно стояла в стороне, полностью передав инициативу ополчения против режима темных сил более мужественным обитателям замка.

Эффектно, как ему показалось, повернувшись к народу (при этом едва не вывихнув ногу) Волан-де-Морт прищурил и без того узенькие глазенки.