– Ну, не надо столь кровожадно, мой дорогой друг! Хотя я и очень горд, что ты готов умереть за мое освобождение, но ты мне больше нравишься живым.

Алонсо сначала оторопел, но тут же пришел в себя. Хлопнув друга по плечу, воскликнул:

– Так ты выбрался, дружище? Как я рад!

– Выбрался. И не один.
– Из-за портьеры показался и Беллатор.
– Но нам нужна твоя помощь.

– Всегда рад служить! Что нужно сделать?

– Вели запрячь мою карету и скажи, что уезжаешь, потому что не можешь терпеть подобной несправедливости.

– Но все решат, что я трясусь за свою шкуру!

– Любого, кто посмеет сказать тебе это в глаза, ты можешь смело прикончить на месте, - великодушно позволил Сильвер.

Алонсо хмыкнул. В глаза-то ему это сказать никто не посмеет, но вот в спину... Перебивая его неприятные размышления, Беллатор предупредил:

– Нам нужно увезти отсюда даму. И сделать это очень тихо.

– Даму?
– Алонсо округлил глаза.
– И кто это?

– Вряд ли ты ее знаешь. Мы сами с ней были не знакомы до сегодняшнего вечера. И постарайся сделать это поскорей, не то мы с братом просто умрем от голода.

Алонсо согласно кивнул.

– Хорошо. Где вас ждать?

– У южного входа, за крепостной стеной. Там, где почти вплотную растут три самых высоких бука.

– Хорошо.

– А сейчас покарауль немного в коридоре, чтоб нас никто не видел.

Они вышли, и пока Алонсо, посвистывая, ходил взад-вперед по коридору, благополучно скрылись в потайном ходу.

Едва они ушли, Алонсо позвал оруженосца, они собрали разбросанные по всей комнате вещи и беспрепятственно вышли во двор. На вопрос конюхов, которым было велено запрячь дорожную карету Сильвера, он ответил:

– Я больше не останусь здесь ни минуты! Здесь творится страшная несправедливость!

Когда карета уехала, грум презрительно заметил:

– Удрал! Вот тебе и друг!

Но старший конюх дал ему добротную затрещину.

– Не суди о других по себе! Сэр Алонсо наверняка что-то задумал. Видел, каким злым огнем горели его глаза?

Грум испугался.

– Он что, будет штурмовать дворец?

Но этот опасный разговор никто не поддержал.

Алонсо велел Руису остановить карету там, где ему сказал Беллатор. Уже стемнело, и он зажег фонари на карете. Завернулся в черный плащ и принялся расхаживать от кареты до трех высоких буков, росших возле самой крепостной стены.

В это время братья с факелом возвратились туда, где оставили Лори. Сундуки стояли на том самом месте, но ее самой не было. Они посмотрели по сторонам. Пустота.

– Куда она делась?
– Сильвер озабоченно прошел по небольшому помещению.
– Что стряслось? Неужели ее кто-то похитил? Но это значит, что здесь ходим не мы одни.

– Возможно, она устала ждать и решила посмотреть, что делается в замке?

– Уж скорее здесь пробежала мышь, и она поспешила найти местечко безопаснее.
– Сильвер был не слишком высокого мнения о женской храбрости.

Из коридора послышались быстрые шаги, и перед ними возникла запыхавшаяся Лори.

– Где вы пропадаете?
– накинулся на нее Беллатор.
– Мы вас потеряли.

– То же самое я могу сказать и о вас. Но я ходила посмотреть, что делается на кухне. Вернее, подсмотреть. Я ее видела в слуховое оконце, когда мы шли сюда.

Беллатор заинтересовался.

– И что же там делается?

– Все боятся. Говорят, что скоро здесь будет граф. И начнется большая война.

– Отчего это они решили?

– Вы же помните пророчество? Ну, то, в котором говорится, что после удаления узурпатора начнется большая война, и от королевства ничего не останется.

– Вы считаете, что этого недоумка Родолфо можно считать узурпатором?

– Почему нет? Трон же его уничтожил.

– А может, и не уничтожил. Мы не знаем, куда деваются узурпаторы. Их трупов никто не видел. Но мы заболтались. Алонсо наверняка уже ждет нас в условленном месте. Давайте поскорей!

Братья подтащили сундуки поближе к стене и вдвоем с трудом открыли нишу. Беллатор предупредил:

– Отсюда мне за пределы дворца выходить не доводилось. У меня не хватило сил, чтобы открыть дверь. Поэтому что за ней, я не знаю.

Сильвер заглянул в темных ход.

– Вы оставайтесь здесь, я пойду вперед. Мне в простом платье ходить по неудобицам куда легче, чем дамам в придворных костюмах. Чтоб огонь не был виден снаружи, унеси факел подальше, Беллатор.