Джордж предложил ей руку, и, помявшись, Гермиона позволила его ладони сжать её пальцы. Подскочивший Фред тут же схватил её за вторую руку, и троица неожиданно трансгрессировала. Посадка была отнюдь не мягкой, так как трансгрессировавшие приземлились прямо на пыльный, заваленный мусором пол чердака — маленькой клетушки над комнатой Рона.

— По лестнице было бы на пять минут дольше, — отплёвываясь от настойчиво лезшей в глаза, нос и рот пыли, пробормотала Гермиона.

— Ну, время — это сикли, галеоны и кнаты, так что неразумно тратить его на преодоление лишних ступенек, когда можно потратить с умом, — глубокомысленно изрёк Джордж, и Гермиона улыбнулась, вспомнив, что когда-то подобную фразу от близнецов слышала и Молли Уизли.

— Помилуй, братец Фордж, мы и ум? Да тут скорее Грейнджер, а не такие идиоты, как мы, не так ли? — Хоть вопрос был адресован Джорджу, Фред обращался к Гермионе, сидевшей рядом с ним на полу. Когда девушка попыталась встать, он ловко притянул её обратно, ближе к себе.

— Вы вовсе не идиоты, — нехотя ответила Гермиона, заставив себя посмотреть в глаза Фреду, ведь иначе в её «чувства» никто не поверит. К своему ужасу, она поняла, что тонет в них. — Точнее, иногда вы и ведёте себя так, словно вам все мозги выбил бладжер — это, кстати, не исключено, — но всё-таки вы оба достаточно умные волшебники, и… И глаза у вас у обоих красивые… — вырвалось у Гермионы.

— Вот как? — игриво осведомился Фред, касаясь пальцами губ девушки. Гермиона некстати вспомнила о том, что кто-то из близнецов поцеловал её буквально полчаса назад — или пять минут, растянутых в вечность, — и её охватил озноб. Нельзя, чтобы игра зашла слишком далеко. Нельзя, или…

— Глаза красивые, значит, — скептически отозвался поднявшийся на ноги Джордж. — Как романтично, да, Гермиона?

Близнецы так редко называли её по имени, что сейчас это резануло слух. Гермиона непроизвольно дёрнулась и обернулась к Джорджу. Тот тут же схватил её за руку и помог подняться с пола, к вящему неудовольствию Фреда, только-только взявшего ситуацию в свои руки.

«Фред так серьёзно относится к этой шутке, что можно подумать, будто он действительно влюблён, — размышлял Джордж, рассматривая брата. — Строит из себя влюблённого дурачка, флиртует с Грейнджер… О, Мерлин, как глупо».

Изначально диалог с той случайно найденной бумажкой и задумывался братьями как шутка — они понимали друг друга с полуслова и быстро сочинили этот монолог. Но раньше Фред никогда не вёл себя так. Это наводит на определённые мысли.

«И что он нашёл в Гермионе? — Джордж перевёл взгляд на девушку, отряхивавшуюся от пыли и что-то сконфуженно бормочущую себе под нос. — Ну, забавная. Ну, улыбка у неё замечательная. Ну, она гораздо умнее и интереснее наших предыдущих девушек. Неужели только это может заставить нас влюбиться в неё? — Его мысли приняли совсем не тот ход. — Стоп, нет никаких нас! Я не влюблён в неё! Это просто шутка. А шутка ли?..”

И всё же…

Додумать Джорджу не удалось, так как на чердаке послышалась возня, дохнуло чем-то тошнотворным, и из груды тряпья на полу выбралось существо, отдалённо напоминавшее человека. Гермиона невольно отшатнулась и натолкнулась спиной на Джорджа. Тот тут же машинально обхватил её за талию, вдыхая аромат волос девушки — её макушка находилась где-то в районе его носа, и потому вся грива каштановых волос лезла прямо в лицо.

Следом послышался скрип дверцы, и на чердак забрался мистер Уизли в съехавшем на бок котелке. Картина, представшая его глазам, была до абсурда странной: вскочивший на ноги Фред, направивший в сторону упыря волшебную палочку подобно рыцарю в сверкающих доспехах, Джордж, обнимавший Гермиону, и сама Гермиона, добровольно к нему прижавшаяся.

— О, вы уже здесь? — Мистер Уизли поправил очки на переносице. Словно по сигналу вся живописная картина распалась на отдельные элементы в лицах Фреда, Джорджа, Гермионы и упыря. — Вот и славно. Начнём, пока Молли… — он осёкся. — Пока у меня ещё есть время. Потом ещё нужно снова наведаться в гараж… то есть в Министерство, да. — Мистер Уизли сконфуженно откашлялся. — Так, о чём это я? Да, да. Упырь.

Братья одновременно подмигнули Гермионе и помогли отцу связать упыря верёвками и усадить на старую кровать с выпиравшими пружинами. Должно быть, чердак был расширен заклятием Незримого расширения, так как в столь маленькое помещение не могли бы поместиться все сложенные тут вещи и ещё четыре человека.

Мистер Уизли направил свою палочку на упыря и что-то прошептал. Близнецы последовали его примеру и подтолкнули Гермиону, намекая, чтобы она присоединилась к ним. Услышав шёпот заклинания — Джордж специально для Гермионы тихонько проговаривал его вслух, — девушка тут же взмахнула своей палочкой. Она узнала это заклинание и подивилась тому, как легко с ним справляются близнецы и она сама, ведь это была мощная магия. Серьёзный вид мистера Уизли был слишком странным, Гермиона привыкла видеть его всегда с добродушной улыбкой, но сейчас от его фигуры исходили волны силы. Теперь до Гермионы дошло, за что могла полюбить этого внешне неказистого волшебника Молли Прюэтт.

И сыновья так похожи на него по характеру…

Гермиона улыбнулась, с удовольствием помахивая палочкой. Ей было нелегко, но в то же время до безумия интересно. Упырь медленно трансформировался, вытягиваясь под стать долговязому Рону, чьим двойником был призван стать. Вскоре его тело окончательно приняло более-менее человеческий вид, и волшебники опустили палочки.

— Так, дальше справитесь сами, — пробормотал мистер Уизли, торопливо покидая чердак. — Я должен быть сейчас в Министерстве, и если Молли узнает…