И за что все так её не любят? Ну почему, почему никто не хочет с ней общаться? Что она делает не так? За всё это время она ни разу не выдала ночные вылазки близнецов и Дина с Симусом, молчала, хотя и боялась, что её молчаливое пособничество отрицательно скажется на факультете. Она вполне дружелюбно вела себя и пару раз помогала сокурсникам с домашними заданиями. Что же, что же не так?

«Уродина. Грязнокровка. Настоящий кошмар», — било набатом в голове.

А слёзы всё текли и текли.

Гермиона не знала, сколько времени прошло и как долго она оплакивала себя в неожиданном приступе жалости и больной тоски. Очнулась она только когда слёзы перестали струиться по щекам, оставив лишь влажные дорожки. Утерев лицо рукавом форменной мантии, девочка вышла из кабинки и взвизгнула, увидев в женском туалете огромного тролля.

«Мамочки!» — тут же пронеслось в разрозненных мыслях Гермионы.

Она осталась стоять на месте, ошарашенная неожиданной встречей. В самом деле, не каждый день увидишь настоящего горного тролля, одного из тех, что были изображены на иллюстрациях к учебнику «Истории магии». Тролль был огромен, вонюч и страшен. К счастью, с высоты своего роста он пока ещё не заметил маленькую девочку под своими ногами, но, похоже, что скоро он учует её запах. Гермиона поёжилась, все логичные мысли вылетели из её головы, едва огромная туша развернулась к ней. В руке у тролля была зажата огромная дубина, которая снесла в щепки половину кабинок. Гермиона вовремя успела скрыться под умывальником и сжаться в комок.

«Мамочки!»

От страха девочка не помнила ничего вплоть до момента, когда услышала крик Гарри Поттера: «Отвлеки его!» Очнувшись, Гермиона поняла, что Гарри и Рон почему-то пришли ей на помощь, хотя от них она могла ожидать этого меньше всего на свете. Первокурсники относительно ловко напали на тролля, отвлекая его от Гермионы и давая ей шанс найти более укромное место для спасения.

— Вингардиум Левиоса! — неожиданно выкрикнул Рон, и заклинание на удивление сработало.

Дубинка тролля взлетела в воздух и от души треснула своего хозяина по голове, похожей на кокосовый орех. Пошатнувшись, тролль рухнул на пол, пропахав лицом кафельную плитку пола. Рон застыл на месте с поднятой волшебной палочкой, словно не веря в то, что именно он обездвижил чудовище.

— Он… он мёртв? — первой нарушила молчание Гермиона, и голос её был больше похож на писк.

— Не думаю, — ответил Гарри. — Я полагаю, он просто в нокауте.

Мальчишки подошли к Гермионе, обогнув распластанное на полу тело тролля, и помогли ей подняться на ноги. В тот же миг в разгромленный в результате схватки туалет ворвались преподаватели в лице профессоров МакГонагалл, Снейпа и Квиррела, едва не хлопнувшегося в обморок при виде поверженного чудища. Гермиона похолодела, представив, как влетит ей и однокурсникам, но отчего-то сейчас страх был ничтожно мал. Мал настолько, что она рискнула ценой собственной репутации выгородить спасших её Гарри и Рона.

Именно с этого момента и началась их дружба.

Наконец-то Гермиона Грейнджер была в полной мере счастлива. Наконец-то у неё появились верные и преданные друзья, с которыми ей ничего, совсем ничего не страшно. Гарри и Рон оказались весёлыми и хорошими ребятами, с которыми у неё, как выяснилось, много общего. Никто из троицы уже и не помнил, как так получилось, что они начали общаться после схватки с троллем, хотя могли бы просто отделаться вежливыми «Спасибо» и «Да не за что». Тем не менее, после этого инцидента на факультете Гриффиндор стало на несколько друзей больше, что только сплотило коллектив.

Общаясь с Гарри и Роном, Гермиона также общалась и со старшими Уизли, а именно с Фредом и Джорджем. Сначала они с подозрением отнеслись к новости о дружбе между гриффиндорской всезнайкой и своим младшим братцем, но потом, поняв, что Гермиона, в самом деле, вовсе не такая, какой кажется, с готовностью приняли её дружбу.

Также друзья познакомили её с Хагридом, который принял Гермиону в их круг общения и искренне к ней привязался. Троица частенько собиралась у лесничего на чай с его твёрдокаменными кексами.

Постепенно вместе с этим налаживались отношения Гермионы с общим коллективом факультета Гриффиндор, с другими сокурсниками. И однажды наступил день, когда никто из ребят не держал на Гермиону зла. Конечно, её любовь к учёбе давно стала всеобщим поводом для подшучиваний, но теперь они были не злобными, а, скорее, дружескими.

К середине ноября наконец-то закончились занятия по полётам, чему Гермиона, в отличие от своих друзей, была очень рада. На последнем уроке мадам Трюк с прискорбием отметила, что мисс Грейнджер абсолютно безнадёжна. Девочка не расстроилась, свыкнувшись с мыслью о том, что ей можно сдать позиции хоть в чём-то, особенно в таком бесполезном предмете, как полёты. Ведь есть же столько других разнообразных способов перемещения! А на метле у неё всё равно в Лондоне нет возможности летать…

— Гермиона, честное слово, что бы мы без тебя делали? — утомлённо спросил Рон, облокотившись на спинку своего кресла и прикрыв глаза. Рядом с ним Гарри что-то усердно чёркал на клочке пергамента, в то время как Гермиона, давно закончившая со своим домашним заданием, проверяла эссе друзей.

«От списывания ума не заработаешь», — частенько говорила девочка и руководствовалась этим аргументом, не позволяя Гарри и Рону подчистую копировать её работы. Тем не менее, она всегда с готовностью проверяла их уроки, так или иначе выдавая им правильные ответы. Сейчас её помощь была для Гарри неоценима, так как он практически все свободные вечера посвящал тренировкам перед предстоящей игрой.