— Зря ты, Миша, так, — тихо заметил Турин. — Совсем зря… Нефеденков, о котором ты все время думаешь и кем меня попрекаешь, признался, что был связан со Штайном…

— Был связан со Штайном! — рассмеялся Степанов. — Со Штайном и мы с тобой были связаны несколько лет. Разве не правда?

— Да, но не в период, когда он служил в немецкой администрации и…

— …и когда к Штайну ходили многие и, стало быть, «были связаны»? — подхватил Степанов. — Нет, Иван, я верю Борису.

— Ладно, Миша… Поздно уже… Спать надо…

Утром Степанов зашел в районо: передали, что его вызывала Галкина. За столом Галкиной сидела Вера. Перед нею лежала «простыня», как обычно называли в школах расписание.

— А где Галкина? — поздоровавшись, спросил Степанов.

— Неважно себя чувствует… Опять сердце… — Вера продолжала заниматься расписанием: в одном столбце название предмета зачеркивала, в другой вписывала. — Обращался бы ты к Евгении Валентиновне по имени-отчеству… А то: «Товарищ Галкина…»

— Хорошо, учту, — сказал Степанов, садясь в сторонке, подальше от Веры. — Так за этим и приглашали?

— Нет, дело есть. Евгения Валентиновна просила меня поговорить с тобой: может, ты перейдешь жить в школу? Понимаешь, время тревожное, народ ходит всякий, мало ли что может случиться… Сожгут ненароком, еще что-нибудь… Нельзя, чтобы школа ночью пустовала… Вроде сторожа, что ли, — грустно пошутила она. — Только учти, платить за совместительство не будем, нам по штату сторож не положен.

Степанов молчал, о чем-то размышляя, и Вера, решив, что ее доводы оказались неубедительными, продолжала:

— Я понимаю, в райкоме тебе веселее, там Иван, да и Власов, там у вас, так сказать, мужская компания… Но кого другого в школу?.. У всех если не семьи, то все равно кто-нибудь из близких, с кем они живут, а ты один… И потом, сам посуди, нужен все-таки мужчина, и не старый… А то посади туда меня или Паню, так мы к утру от страха умрем…

— В школу! — наконец нарушил молчание Степанов. — Хорошенькое дельце — в школу! Что же это получится — сам людей оттуда выселял, сам и поселился. Что народ скажет?

— А ничего не скажет, Михаил Николаевич! Поймут правильно! Вечером туда и взрослые на огонек пойдут, ведь больше-то идти некуда, и дети смогут оставаться, уроки делать, играть, наконец, а не сидеть по землянкам, где подчас им и приткнуться негде…

Степанов снова задумался. С одной стороны, предложение Галкиной было как нельзя вовремя, а с другой… Но ведь и выхода иного нет, деваться ему некуда…

— Ну что ж, договорились. — Степанов поднялся: дело закончено, а ни за чем иным, кроме дела, он не заходил.

— Подожди, Миша…

«Миша» произнесено было певуче, так, как она произносила тогда, давным-давно… Степанов снова сел.

— Евгения Валентиновна просила всех, кто в состоянии, выехать в одно-два из этих мест. — Вера протянула листок бумажки с перечнем сел и деревень.

Степанов поднялся, взял листок.

— Что ты выбираешь?

— Мне все равно. Допустим, Красный Бор, колхоз имени Буденного… А что нужно делать?

— Посмотреть, что там со школами, определить, чем можем помочь. Тебя Евгения Валентиновна хвалила…

— Спасибо, — сухо сказал Степанов и спросил: — А где взять лошадь?

— В райисполкоме. Когда окажется свободной. Есть еще велосипед, но сейчас на нем в Красный Бор не проедешь…

— Понятно.

Вот и все! Можно было спокойно уходить.

Степанов уже направлялся к двери, как вошла Паня.

— Здравствуй, Вера. Миша, и ты здесь?! Ах… — Паня почему-то вздохнула и села. — Десятый наш класс… — Но тут же спохватилась и даже встала: — Вера! Чуть не забыла! Кузьма Жириков вернулся!

Вера силилась вспомнить, что это за Кузьма.

— Что-то я не припомню… Какой Кузьма?..

— Ну как же! — Паня стала длинно и подробно объяснять, что Кузьма Жириков дальний родственник того самого Жирикова, который до войны работал в райисполкоме, Павла Семеновича… Суть ее речи заключалась в том, что Кузьма Жириков считался погибшим: семья получила похоронную… Верующая бабка поминала его за упокой. И вот этот «погибший» Кузьма, по которому пролили столько слез, на днях, оказывается, вернулся в свою деревню живой и почти невредимый, если не считать ранения…