В этот момент мне очень захотелось просипеть: "Шо, опять?", - как волку из мультика, но время для шуток было явно неподходящее.

– Присаживайтесь, - тонкий указал стволом на койку, а сам занял место за терминалом, оставив своего коллегу стоять. Удивительно, как меняется лицо человека, когда ему не надо притворяться: пухлая краснощёкая физиономия словно окаменела, казалось, если бы я сейчас дал ему в нос, то скорей сломал бы пальцы. Я повиновался, и буквально через пару минут к нам присоединился Гречко. Тощий встал, уступая место маршалу.

– Кто вы такой?
– спросил флотоводец, усаживаясь.

– Майор КГБ, - спокойно ответил я, пожав плечами. Контрразведчики переглянулись с таким видом, будто один проиграл другому три рубля.

– Отличный ответ, - усмехнулся маршал.
– Вроде как ответили, но и не сказали толком ничего. Кто вас отправил?

Я выразительно посмотрел на двух контрразведчиков. Маршал истолковал этот взгляд правильно:

– Можете говорить открыто.

– Генерал Захаров.

– Как удобно, - Гречко встал и прошёлся по кабинету. Я провожал его взглядом: немного сутулая фигура, руки, заложенные за спину, внешняя расслабленность, направленная на то, чтобы нагнетать напряжение. Для сходства с одним очень известным государственным деятелем ему не хватало лишь трубки.
– Да, очень удобно.

– Что именно, товарищ маршал?

– А вы не понимаете?

"Очень старая фишка, товарищ Гречко. Очень и очень старая. Даже в моё время она не работала".

– Похоже, что нет.

Контрразведчики заулыбались.

– Генерал Захаров сегодня погиб.

К собственному стыду я не смог сдержать вскрик:

– Что?!

Улыбка "мичманов" стала шире.

– Очень натурально, товарищ майор, - кивнул Гречко.
– Даже слишком натурально. Я жду доказательств того, что вы - именно тот, за кого себя выдаёте. В противном случае...
– он указал на контрразведчиков.

– И как же мне доказать вам, что я - это я? Удостоверение показать?
– саркастически осведомился я.

– Нет, удостоверения не надо. Кто мог бы за вас поручиться, кроме генерала Захарова?

С виду я был полностью расслаблен, но, мозг мой работал с бешеной скоростью и продолжал разгоняться. Это было потрясающее ощущение на грани эйфории.

– Вы серьёзно?
– я приподнял брови.
– Серьёзно думаете, что мне известны люди, чьё поручительство вас устроит?

– А кто известен, в таком случае?

– Никто, товарищ маршал, - быстро и уверенно ответил я.

– От кого же вы получали указания? И, кстати, как-то очень странно, что сотрудник КГБ прилетел к маршалу космического флота с поручением от генерала Захарова.

– Я не могу вам этого сказать.

– Вы понимаете, что сейчас вы будете убиты? Шаттл, на котором вы должны будете улететь, взорвётся в плотных слоях атмосферы, даже останки никто не станет искать.

Я понимал. Прекрасно понимал. Но точно так же я понимал, что, если дать слабину и отступить от выбранной роли, то мне совершенно точно конец. Если со мной разговаривают - значит, ещё не всё потеряно.

– Да, товарищ маршал, - кивнул я.

– Хорошо, что понимаете, - усмехнулся в усы Гречко.
– А ещё, надеюсь, вы осознаёте, что эти два товарища вместо того, чтобы гробить ценный приз в виде агента КГБ, предпочтут вытрясти из вас всё, что известно, не гнушаясь никакими методами.

– Тут не могу согласиться, товарищ маршал, - я подался немного вперёд, заставив напрячься контрразведчиков.
– Протокол "плен" сожжёт мои мозги раньше, чем вы успеете применить ко мне хоть какой-нибудь допрос.

Гречко засмеялся:

– А он хорош!
– обратился маршал к "мичманам".
– Очень хорош, даже жаль, что не на нашей стороне.
– Простите, товарищ майор, - он повернулся ко мне и развёл руками.
– Мы не имеем права рисковать.

Контрразведчики сделали шаг вперёд.

– То, что вы не хотите говорить, решение, безусловно, достойное. Но глупое.

Контрразведчики направили на меня пистолеты.

Внутри у меня всё сжалось. Я быстро осмотрел комнату в поисках предметов, которые можно было бы использовать, но не нашёл ни черта. Отчаянная атака тоже не принесла бы результатов: возможно, я и смог бы вывести из строя одного контрразведчика, но второй определённо бы меня изрешетил. Взять маршала в заложники я бы не успел. Убить его? А вот это хорошая идея. Пусть заговорщики помучаются - без такой, во всех смыслах высочайшей поддержки, им будет очень и очень туго.

– Ну и стреляйте, болваны, - процедил я сквозь зубы, подбираясь на койке для финального рывка и уже почти ощущая пули, рвущие моё тело на куски.
– Обидно, мать вашу. Не от чужих подохну, а от своих не за руб двадцать. А вас потом самих сольют, как дурачков.

– Сольют...
– усмехнулся Гречко.
– Не городите ерунды, майор.

Маршал стоял чуть ближе, чем контрразведчики. В долю секунды я просчитал движения для того, чтобы они получились математически точными. Да, мне удалось бы нанести Гречко повреждения, несовместимые с жизнью, но нужно было прыгать, не теряя ни мгновения, а я словно застыл в глыбе льда. Сидел, как дурак, загипнотизированный чёрными точками пистолетных стволов. Поэтому неудивительно, что контрразведчики меня опередили: словно в замедленной съёмке я увидел, как сокращались мускулы на фалангах указательных пальцев, нажимавших на спусковой крючок.