Ощущая страшный стыд и беспомощность, Хармлин хотел, было, приподняться, но в эту же секунду рядом с его лицом на пол бесшумно опустилась из темноты чья-то нога, и он замер, прикинувшись мертвым...

В косых лучах фонариков не было видно неизвестного, но спустя секунду на свету показалась его рука с широким длинным кинжалом, и короткий удар погрузил клинок глубоко под ключицу несчастного сапера. Тот, правда, был и так мертв, уж Хармлин-то мог сказать наверняка, но неизвестный, видимо, добивался превосходного результата. Он тихо отдал приказ кому-то позади себя, и две другие пары ног быстро возникли в поле видимости гнома, шагали они напряженно, будто несли чего тяжелое... Первый же отошел ближе к майору, и нагнувшись, толкнул рукой плечо Дорри. Сержант охнул и чуть слышно застонал сквозь сжатые зубы...

Хармлин понял, что сейчас последует, и действовал скорее автоматически, чем осмысленно. Он коротко выбросил руку вперед, перехватывая кисть вооруженной руки незнакомца, правой рукой выхватывая стилет из наплечных ножен...

Тот отреагировал мгновенно.

Не пытаясь высвободить оружие из железной руки майора, он стремительно извернулся, уходя от укола стилета, направленного в подмышку, и Хармлин вдруг почувствовал его колено на своей спине, а левую руку, - зажатой в мощном "замке". Кисть правой вместе с оружием неизвестный припечатал к полу подошвой ботинка...

Один из вошедших следом за первым незнакомцем дернулся было к ним, но первый остановил его гневным шепотом на незнакомом Хармлину языке. Он неторопливо, и не ослабляя зажим, высвободил свою руку, из которой заранее выпустил кинжал, и страшно выкрутив гному кисть, начал выдавливать оружие из его пальцев...

Хармлин понимал, что это уже конец, но решил оставаться твердым и умереть с честью, в борьбе. Он внезапно начал переворачиваться, чувствуя, что его левая рука вот-вот сломается, и когда уже затрещали суставы, внезапно вывернулся обратно, вложив в движение всю силу плеч. Его сильное тело, весившее почти центнер, потянуло и сидящего на спине, и Хармлин услышал, как тот ударился головой о стену. Не уж и сильно, но ненадолго противник потерял ориентировку, чего майору оказалось достаточно. Он мгновенно столкнул его с себя, вскочил на колени и страшно ударил противника каской в лицо, затем, безошибочно подхватив стилет с пола, стремительно нанес укол. Ему даже показалось, что тот достиг цели - незнакомец чуть обмяк, и вроде кончик клинка коснулся чего-то, но уже в следующую секунду рука гнома снова оказалась в силовом захвате, стилет выпал, а незнакомец изготовился свернуть ему шею, уложив локоть напротив лица и ухватившись за бороду... Он даже успел дернуть, но без прежней силы, и майор извернулся, немедленно свободным пока левым локтем ударив ему по ребрам, - раз, затем другой. Хармлин мог ударом кулака разнести в мелкое крошево полдюжины кирпичей, поставленных стопкой, и, хотя противник ему достался сильный, ребра у него оказались все же не железными. Высвободил руку из захвата, - кулаком назад, в лицо - раз!
– хрустнула выбитая челюсть, снова локтем, - раз, другой, опять по лицу, подхватил попавший в руку вражеский басселард и, не дожидаясь очередного всплеска активности противника, глубоко ткнул назад. Попал в мягкое, в бок, повторил удар, развернулся и ткнул еще раз, снизу вверх, безошибочно найдя в темноте левое подреберье...

Удивительно, но двое подчиненных противника даже не обратили внимания на всю эту довольно продолжительную возню. Они приводили в действие какой-то агрегат с большим баллоном, Хармлин не собирался выяснять, какой именно, - он уже понимал, что это сюрприз для ожидавшегося подкрепления.

Он липкими от крови пальцами выдернул из открытой кобуры свой пистолет, поспешно сбросил флажок предохранителя и, опустив ствол настолько, что он оказался в верхней границе света, навел его на ближайший смутный силуэт, нависающий над освещенными ботинками. Выстрел оглушил его самого, и в мгновенной вспышке он четко различил двух людей в серых форменках с капюшонами, мешковатых шароварах и шнурованных высоких ботинках, которые на корточках сидели над пятигаллоным фугасным огнеметом. Один, тот, которому первая пуля гнома и ударила меж лопаток, как раз вставлял в затвор сифона пиропатрон в латунной гильзе, другой укреплял похожий на лейку раструб в сторону прохода...

Хармлин нажимал на спуск еще, еще и еще, увесистыми пулями расшвыривая тела в стороны, расшибая головы в капюшонах и дырявя спины. Затем, когда после очередного выстрела задранные запорные рычаги вставшего на задержку затвора перегородили ему обзор, перекатился к стене, встал на колено, утопил подпружиненную клавишу защелки магазина, вставил новый, снял затвор с задержки...

Услышав шаги впереди, изготовился, подняв оружие обоими руками на уровне лица и совместил светящиеся точки на целике и мушке. Он уже готов был стрелять, как увидел включающийся фонарь впереди, и чуть слышную знакомую ругань Килли. От сердца отхлынуло, однако нервы еще слегка мандражили, и, опуская ствол оружия вниз, майор не сдержал тяжелого выдоха. "Все-таки, давненько без боевой практики", - подумалось ему...

– Сир, сержант Килли, сир!
– прошептал гигант-боец, едва разглядев майора, - Тоннель зачищен, атака отбита...
– тут Килли покосился на трупы убитых врагов и огнемет, - Вовремя вы их, сир майор. Они бы всех зажарили, и своих и наших...

– Санитаров, срочно, - выдохнул Хармлин, поднимаясь и накидывая на плечо ремень "бобби", - У вас потери есть?

– Двое убитых...

– Нэйн? Пэйн? Нэрри? Живы?

Килли горестно покачал головой.

– Только Локни выжил, сир. Отстреливался, отходил в тупик, ранен дважды, .455-м, тяжело. Если бы не мы, они бы его кончили, я думаю... Их в тоннеле было трое, шли и поливали все впереди, счастье, сир, что как раз меняли магазины, когда мы выскочили на них. И то, они успели Грэгора и Смитсона ножами, не до смерти, но серьезно ... Крепкие парни, сир, крепкие и шустрые.

Хармлин шагнул к Дорри, толкнул его, и старый соратник ответил тяжким стоном. Хармлин подхватил его под руку, и не без труда приподнял.

– Черт, кайло мне в жопу...
– отдышавшись, прошипел сержант, - Как же они нас оглоушили, ведь лежу себе, все вижу, но ни хрена не слышу и пальцем шевельнуть не могу! Ты... То есть вы, сир, видали вы когда-нибудь такую контузию?..

Хармлин улыбнулся, передавая сержанта ближайшим бойцам из взвода Килли, которые уже вбегали, перекрывали выходы и доставали перевязочные пакеты...

Из дюжины бойцов, вошедших в тоннель через сапу, погибло четверо, а все прочие пострадали довольно несильно, за что должны были хвалить Единого, Ауле, а также маломощность и безоболочечный характер взрывного устройства...

На ногах, впрочем, остался один майор.

"Интересно, почему эти двое, с огнеметом, не обратили внимания на то, когда я резал их главного?" - подумал Хармлин отрешенно, шагнув, чтобы приподнять капюшон с лица ближайшего убитого, - "Или думали, что это ОН меня режет? Возможно, им просто не пришла в голову мысль, что он мог и не справится. Такое бывает..."