Однако невозмутимость Иваныча может поколебать только... танк.

– Хочу прикупить пару работ, по просьбе Батыра Имановича, кто тут главный организатор?

Я подвела его к Ануару. Ануар приветливо пожал руку Иванычу и принялся с увлечением расхваливать картины. Показалось, Иваныч больше смотрел на самого Ануара, чем на предлагаемые к продаже работы. Фотографировал взглядом. Профессиональная болезнь, успокоила я себя. Между тем у них завязался оживленный диалог.

– Значит, я могу связаться с вами и проконсультироваться в случае необходимости?
– обратился к Ануару Иваныч.

– Конечно, запишите телефон.

– Еще один вопрос, - Иваныч взял его под руку, многозначительно посмотрев на меня.

"Поняла, поняла", мысленно ответила я, "ваши глупые, и никому не нужные мужские секреты меня совсем не интересуют. Все равно потом потихоньку выведаю обо всем у Ануара".

После того как Иваныч удалился, Ануар с удивлением пересказал разговор.

– Интересный такой мужик. В искусстве ни бум-бум, это стало ясно, как только он раскрыл рот. Но у него есть работа известнейшего мастера, он хочет показать ее, чтобы убедиться в подлинности.

Мне это не понравилось. Не видела я у Батыра в доме таких работ.

– И что?

– Я дал ему свой адрес.

– А почему ему не привезти работу сюда?

– Не хочет светиться, беспокоится, можно понять.

В голове завыла сирена воздушной тревоги. Как на войне.

– Ануар, ты не эксперт, не искусствовед, не реставратор, наконец. Почему ты не порекомендовал ему специалиста?

– Он ответил, что может показать работу только надежным, проверенным людям, - наивный, как ребенок.

– Он видит тебя первый раз в жизни!

– Успокойся, он сказал, что если я твой друг, значит мне можно полностью и безоговорочно доверять, - Ануар думал, что обрадует меня таким пафосным заявлением.
– Что-то не так? Ты не доверяешь этому типу?

Я не нашлась что ответить.

– А что еще он тебе говорил?

– Больше ничего. Сказал только, что разговор должен оставаться между нами, - он с удивлением посмотрел на меня, - но не от тебя же!

Потом Ануар рассказывал, что Иваныч действительно приезжал и показывал картину. Она оказалась подделкой, но классно выполненной. Иваныч ушел в расстроенных чувствах, но очень долго и с благодарностью жал руку Ануару.

– И больше ничего?

– Ничего, - простодушно ответил Ануар, - не считая пропущенных за знакомство ста грамм.

– И о чем же вы беседовали?
– пытаюсь изобразить полное безразличие, чтобы Ануар не услышал сирены, пронзительно завывающей в голове.

– Ничего, в основном говорил я. Понимаешь, чтобы распознать подделку не понадобилось особых усилий. Элементарно, в те годы таких красок не выпускалось. Вот я и объяснил.

Можно ли давать отбой тревоге? Что они там опять затеяли? Звонить Батыру не решилась, опять начнет орать: "Что ты ко мне привязалась?! Знаешь какая ситуация в холдинге? А ты со своим козлом бородатым! А чего ты так за него трясешься, кто он тебе? Я разберусь с этим нахалом..." и всякая прочая чушь. Мужики такие мерзкие в гневе. Ну, берегись Батыр, я припомню твои выражения. Ну и что, что он не говорил таких слов, зато он так подумал. Я точно знаю!

Опять потянулась череда одинаковых и скучных дней. Никто не звонил, не мешал, и не беспокоил. Это, конечно, хорошо, но и плохо. Скучно. Ануар, вероятно, обо мне забыл, а навязываться я не могла и не умела.

– Кстати, Ануар не звонил?
– безразлично спросила у Наташи.

– Нет, - она ответила с удивлением, - а разве ты не давала ему номер мобильного?

– Да, кажется, давала.

– Странно, и сколько дней вы не виделись?

– А что тебя удивляет, с того самого дня как закончилась выставка.

– Хм...Мне казалось, что он влюбился в тебя по уши.

– Не мели чепухи, - она знает обо мне лучше меня.

– Позвоню-ка я ему, - простодушно заявила Наташка.

– Не смей, поняла!

– Как знаешь, - и убежала обслуживать очередную покупательницу.

Не буду скрывать, а скрывать, собственно говоря, и нечего, ничего у нас с Ануаром не получилось. Не хотелось признаваться, но это так. А что должно было получиться? Планов на будущее мы не строили, жениться не собирались, общего хозяйства или детей, например, заводить - тоже. И любви, естественно, не было. Нам было интересно друг с другом и не скучно. Это, пожалуй, главное. На его свободу и независимость я не посягала. Не было желания.

Мужчины так опасаются за свою пресловутую независимость и почему-то страшно боятся влюбиться. Почувствовав влечение к красивой и умной женщине, у них наступает мозговой коллапс. Они бегут от нее, как от приближающейся лавы извергающегося вулкана (видела такую сцену в кино). И только оказавшись на безопасном расстоянии, облегченно утирают пот со лба - уф, пронесло! При этом абсолютно не понимают, зачем она далась, воспеваемая ими свобода? Меня, например, раздражают неженатые мужчины старше тридцати, и всех моих подружек, кстати, тоже. Столько, незамужних женщин, мечтающих завести семью, детей, а они бродят, неухоженные, мятые, с желтыми от табака и алкоголя зубами, на ходу жующие бутерброд! Статистика, если хотите знать, утверждает, что холостяки наиболее подвержены инфарктам, не говоря уже о других неприличных болезнях. Вот так.