– Так бы и сказал. Боишься признаться, что стал подкаблучником, - лицо Иваныча расплылось в улыбке, - ладно, купи что-нибудь и для меня. Уговорил.

Со следующего дня начиналась моя командировка в Китай. Официально, чтобы привлечь инвестиции, а на самом деле, чтобы спрятаться от встреч и звонков. Прознав о заявленной нами цене, уверен, телефон лопнул бы от напряжения, двери офиса развалились бы от бесконечного хлопанья. Пришлось бы выслушивать угрозы, типа: "Куда прешь, жить надоело?!", либо уговоры: "Батыр, сними заявку, зачем создавать проблемы, Тахир предлагает тебе дружбу", либо звонки из администрации: "Имейте, пожалуйста, ввиду, вам потребуется доказать легальность источников финансирования, в противном случае..., вы понимаете?".

Но меня нет. А "на нет и суда нет", как нет и прокуратуры, администрации президента, комитетчиков и других уважаемых и исключительно компетентных органов.

– Батыр Иманович в командировке, - лепечет секретарша, - телефон оставил на столе, забыл. Я так переживаю. Если он свяжется со мной, немедленно сообщу ему о вас.

А вот когда я вернусь, то все звонки и разговоры окажутся ни к чему (если будет позволительно вернуться, конечно). Никому не отказал, никого не посылал (вы догадываетесь куда), ничего не обещал. Командировка.

Мне нравится Китай. И простота людей (кажущаяся), и кипящее строительство, и памятники старины. И даже их, китайцев, огромное количество. Бесконечно текущий поток людей. Но даже в потоке глаз обязательно вырвет из толпы какую-то емкую деталь, задумчивое красивое лицо, злобный взгляд, грустный вздох, решительный жест. Люди повсюду: на проспектах и улицах, в переулках и во дворах, в магазинах и ресторанах. Они везде, их много, они похожи друг на друга. Пытаясь разглядеть лица (всегда так делаю, лучше понимаю страну) я не увидел злобы и ненависти, холода и равнодушия, как это нередко можно встретить у нас, но и не встретил также страсти, отчаянья, мечтаний и нежности. На всех лицах приветливые, но отдаленные от меня... маски. Несметное количество масок. "Их тьмы, и тьмы, и тьмы".

Но это обманчиво. Обращаясь к прохожему китайцу, я испытываю приятные ощущения. Не понимая ни слова (естественно, взаимно), китайский собеседник пытается добросовестно помочь. Он хочет услужить гостю. Это важно, я благодарен ему.

Проблем с языком у меня, как правило, не бывает. Проблемы у тех, кто хоть чуть-чуть его знает. Когда не знаешь ничего, то соответственно нет и проблем. Приехав в чужую страну, надо выучить несколько слов: здравствуйте, до свиданья, спасибо, гостиница, такси (оно во всех странах "такси"), девушка, красивая (это слово обязательно для мужчин), сколько стоит, пиво и, можно еще, водка (если есть такое желание). Этого достаточно. По-китайски это будет: ниха, цайдье, сесся, пингва, такси, кунья, пьяоля, до-ся, пидъё и пайдъё. Да, еще одно слово: хао - хорошо, и пухао - нехорошо. Китайцы молодцы, голову себе не морочат. Добавляете к любому слову приставку "пу" и получаете новое слово с обратным смыслом. А теперь, можете положить визитную карточку гостиницы в нагрудной карман и смело отправляться в путь. Только не забудьте визитку отеля, так как его название, произнесенное вами, не поймет ни один таксист. Во-первых, вы его обязательно забудете, а во-вторых, с вашим произношением в Китае ловить нечего.

Бродить по улицам китайских городов огромное наслаждение. Меня не замечает никто, не потому что, человек там как песчинка или, более того, как пыль. Нет, потому, что человек, как естественная среда, как лист на дереве, как столб у дороги, как колесо автомобиля. Все это есть, но никто не замечает, потому что колес, особенно велосипедных (их там не менее двух миллиардов), замечать никто не будет. Но, обратите внимание, если человек проколол колесо, то его не задавят, не обматерят за образовавшуюся пробку, не посмотрят с презрением и ненавистью. Его объедут, обойдут, как горная речка обтекает валун. Правда никто при этом не бросится помогать, поднимать упавшего, взывать о помощи. Упавший поднимется сам.

Был свидетелем как таксист, не справившись с управлением, сбил велосипедистку. Я попытался выскочить из машины, чтобы оказать помощь. Но таксист с упреком посмотрел на меня, продолжая оставаться неподвижным и ожидая, когда женщина встанет и освободит дорогу. Но поразило не это. Женщина, с трудом поднявшись и оттащив в сторонку велосипед,... даже не взглянула на водителя! Она восприняла происшедшее как обычный, житейский, несчастный случай. И также отреагировал на случившееся таксист, через секунду продолживший напевать прерванную веселую песенку.

Не знаю, плохо ли это. У нас помощь пострадавшему обставляется как шоу, с кучей любопытствующих глаз, с восторженными возгласами, иногда даже с неким чувством самоудовлетворения и гордости ("Какой я молодец, помогаю! Требую награду за бескорыстную помощь!"). А если мы стали жертвами происшествия, то виновнику не сдобровать. Ему еще повезет, если он отделается обычными оскорблениями в свой адрес. А бывает и похуже, ломают, как физически, так и морально. Не хочу жалости к себе. Не лезьте. И не лезу к другим.

Понравилось и то, что в парке у реки стоит очередь возле скамейки. Ждут, чтобы занять место. Нет, это не понравилось.

Знаете, мои поверхностные наблюдения привели к мысли, что китайцы не просто великая и древняя нация. Их ждет большое будущее (знаю, я не первый в таких умозаключениях). У них нет ярко выраженного, эгоистического и самовлюбленного "я", что свойственно сытым государствам и активно культивируется у нас. Рикша спит у дороги, почти в пыли, но если его негромко окликнуть, то просыпается мгновенно. У них есть рынки, которые открываются в пять утра и закрываются в восемь... утра(!). Они высаживают рис в феврале, стоя, по колено в воде. Они не разводят костры на природе (потому что нельзя). И мечтают служить в армии. Мужчины в огромном количестве пьют пиво, обожают играть в карты, и очень боятся своих женщин. Люди стройными колоннами выходят на дороги, чтобы очистить их от гололеда. Они делают многое из того, что непонятно нам. Они своего добьются.