Два стола и три стула

Трезво поразмыслив и припомнив наставления Шефа, я, недолго думая, пришел к решению - займусь бизнесом. Осталось ответить на вопрос: "Каким именно?". А это оказалось посложнее. Идею открыть собственный ресторан отмел сразу. Во-первых, имеющихся накоплений было недостаточно (не забывайте, часть заработанного я отправлял на родину, другую часть истратил так, как это делают молодые неженатые мужчины), и, кроме того, сама идея кланяться и улыбаться пьяным сытым рожам не прельщала (горький опыт имелся). Вторая, лежащая на поверхности, идея - заняться торговлей - тоже не воодушевила. Воспоминания о барахолке не навевали оптимистического настроения, слишком много суеты. Как ни странно, окончательное решение я принял благодаря тому Строителю, о котором рассказывал. Он любил пофилософствовать.

– Знаешь, Бат, почему Коза Ностра предпочитает строительный бизнес и уборку мусора? В Италии строительный подряд не может получить ни одна иностранная компания, в Нью-Йорке мусорщики только итальянцы. Потому, что в этих сферах практически невозможен доскональный контроль. Кто сможет абсолютно точно подсчитать, какое количество бетона уложено в фундамент здания и сколько мусора вывезено из офиса? И на этом делаются очень большие деньги. Вот пример: заказчик возмущался, что завышен расход кабеля. Видите ли, от здания до телефонного узла не более пятидесяти метров, а я вписал им все двести пятьдесят. Но кабель уже под землей. Тут и зарыта собака! Иди, говорю, выкапывай и проверяй. А про метры свои забудь. Кто сказал, что кабель прокладывается напрямую? А может, при его прокладке возникли препятствия, которые необходимо было обойти? Деньги на стройке и в буквальном и в переносном смысле закапываются в землю... для заказчика.

И еще кое-чему научил Строитель (надо отдать ему должное, безусловно, по-своему талантливый человек):

– Что такое строительный бизнес сегодня?
– глубокомысленно вопрошал он, и сам же отвечал.
– Два стола и три стула. Поясняю, времена крупных трестов прошли, сейчас ни одна подрядная организация не имеет в полном объеме требуемой техники, стройматериалов, материальной базы. Содержание такого хозяйства не по силам сегодня никому, поэтому они и поделились на небольшие, но мобильные специализированные фирмы. Один кладет кирпич, другой прокладывает коммуникации, а третий занимается отделкой. Но кто их обеспечит заказами? Заказчику нужен дом, а не кирпичи, трубы или наклеенные обои в отдельности. И тогда на сцене появляюсь я, то есть тот, кто сумеет получить заказ, остальное, как ты уже догадался, дело техники. Вот почему у меня всего два стола и три стула!

Знаете, чему учат психологи? Никогда не прерывай клиента. Я тоже стараюсь следовать этому правилу и получаю, порой, бесценный жизненный опыт. А Строитель, упиваясь собой, продолжал:

– Если бы тебе было интересно, Бат, ты бы меня спросил: "А как получить заказ?". А я бы тебе ответил: "Э-э-э нет, Бат, тут целое искусство!". Кто такой заказчик - в первую очередь, государственный чиновник. Бывают заказчиками и бизнесмены, но реже, и с ними сложнее, они расходуют свои кровные, и потому пытаются считать каждую копейку. А чиновник получает маленькую зарплату, на такие деньги не разбежишься. Ему сына надо обучить в Лондоне, тачку прикупить посолиднее, подружка не дает покоя, требуя новую шубу, и подарок к юбилею начальника надо подготовить соответствующий, тут хрустальной вазой не отделаешься. Только, пожалуйста, не произноси ты слово "взятка". Взятки берут гаишники и таможенники. А на высоком уровне, это называется "войти". Неужели ты не слышал "ему надо войти", "я вошел на энную сумму"? Слово появилось от возможности попасть в кабинет большого человека. Вошел, значит, решил, еще говорят "порешал".

Здесь его монолог прервался, так как зазвонил телефон. Бизнесмены стараются не говорить по телефону о наличных деньгах, беспокоятся, что их могут подслушивать враги или "органы". Поэтому и появились словечки "лимон", "нал", "штука", смысл которых сегодня ясен каждому, но диалог Строителя получился из ряда вон.

– Послушай, братан, займи металла. Срочно нужно! К утру у меня в сейфе должно лежать ровно две тонны металла, да, зелеными и стокилограммовыми! Ну, спасибо, выручил!.

Вспомнив рассуждения Строителя, я решил заняться строительным бизнесом. Снял офис в престижном месте, купил, как и положено, "два стола и три стула" и приступил.

Легко сказать! Первое время руки просто опускались. Как оказалось, рынок был давно поделен, известное имя в строительном деле еще предстояло заработать, особенных связей с потенциальными заказчиками не имел. Но Шеф разучил отчаиваться, и тогда я призадумался.

В то время был бум строительства коттеджей. В стране развернулось массовое социалистическое соревнование среди богачей и чиновников за строительство самого помпезного, самого крутого, самого престижного дворца. Особый шик состоял в том, чтобы построить свое лежбище в заповедной зоне, на берегу небольшой, но заманчиво журчащей речушки. Но получить там участок было практически невозможно. Подобные зоны охранялись законом, и строительство жилья было запрещено. Бедные чиновники, зубами скрежетали, но обойти это положение закона боялись. Поднимется шум, дойдет до самых верхов и тогда, того и глядишь, отлучат от кормушки.

Я специально поехал в предгорье посмотреть эти места. Тысячи горожан приезжают сюда отдыхать, мусором завалены оба берега реки. И у меня родилась идея! Во-первых, заповедник надо спасать, во-вторых, здесь все необходимо облагородить, в третьих, использовать в государственных интересах. Так появился, ныне почивший, Инновационный фонд социальных технологий (а по сути, те же "Рога и копыта"). Несколько статей в прессе, парочка выступлений на телевидении сделали свое дело. Газеты требовали спасти заповедник и использовать его в интересах народа. С этой задачей взялся справиться мой фонд, предлагавший создать на его территории центр социальной реабилитации и адаптации (именно так, напишете дом отдыха или курорт, считай, все пропало, люди поймут, что им это будет не доступно), и в первую очередь, для жертв политических репрессий и лиц, страдающим дистоническим синдромом. Честно говоря, не совсем понимаю, что это такое, но нанятый на должность президента фонда бывший журналист Муся (это кличка, а сам он известный в определенных кругах пройдоха) сказал, что так надо.

Мэр города, искренне заботящийся о состоянии нашей природы, понял меня с полуслова. Официальным решением побережье было передано в распоряжение фонда. Председатель банка, как и мэр, тоже оказался не дурак, и в кратчайший срок выдал кредит. В заповедной зоне выросло двадцать великолепных коттеджей.

И только один дотошный телевизионщик все недоумевал.

– Зачем строить такие дворцы?

На что, не менее дотошный Муся, с гневом в голосе отвечал:

– Прошли те времена, когда люди должны были обитать в клетушках. Надо жить завтрашним днем.