Эти женские вопросы "в лоб" всегда ставят в тупик. Я, физически здоровый и материально обеспеченный молодой человек, не могу оставаться одиноким. Естественно, в моем холостяцком "пентхаусе", как называют мою квартиру друзья, нередко раздаются женские голоса, а некоторые из них (имею ввиду хозяек этих голосов) на некоторое время обзаводятся собственными тапочками. Но, вы понимаете, что все это не то. И как вы прикажете отвечать на такие вопросы?

– - Нет.

Никаких надежд, ни ей, ни себе.

Она хотела еще что-то спросить, но передумала.

Рима

Приятный вечер в Париже

Казалось, что жизнь шла своим чередом, не ослепляя неожиданными вспышками и не пугая крутыми поворотами. Мы с Маратом притерпелись, притерлись друг к другу. Его образ жизни и манера поведения уже не вызывали острых приступов раздражения. Мало того, я находила в нем, не замеченные прежде, положительные качества. Нравилось, как он бережно относился к студенческим друзьям. Их жизнь складывалась по-разному. Кто-то был на гребне успеха, возглавляя серьезное государственное ведомство или занимая должность президента крупной компании, а кто-то работал учителем в школе или прорабом на асфальтовом комбинате. Но когда они собирались вместе, социальных преград не возникало. От их хохота, когда они вспоминали свои студенческие проделки, сотрясались стены нашей квартиры, а на следующий день приходилось испытывать на себе укоризненные взгляды соседок.

– Представь, что вытворил Булат, - со смехом рассказывал Марат, - решил стать святым. Почти месяц держал Уразу, не глотал слюну, не ругался матом и даже к жене не прикасался. Не положено, говорит. Но когда пост закончился, загулял на полную катушку, три дня дома не ночевал!

Ничего смешного в этой истории я не увидела. Но у Марата специфическое чувство юмора. Такое поветрие пошло: шутка "с душком".

Но массовое перевоплощение наших сограждан из воинствующих атеистов в фанатичных верующих действительно пугало. Среди наших знакомых стали появляться не только правоверные мусульмане и христиане, но и кришнаиты, баптисты, и бог знает кто еще. При этом они не всегда считали грехом пользоваться плодами сексуальной революции и поддерживать свою веру значительным количеством алкоголя. Прибавьте к этому одержимое увлечение экстрасенсами, гороскопами, ясновидением, хиромантией и тому подобным. Массовое помешательство какое-то! Поверьте, мне это тоже интересно, порой происходят настоящие чудеса, но и от реальности отрываться было бы неправильно. И здесь я, пожалуй, соглашусь с Маратом (в трезвом мышлении ему не отказать):

– Не надо ставить вопрос в такой категоричной форме: "Верить или не верить?". Воспринимай все происходящее по принципу фотоаппарата - необъяснимые события или явления фотографируй в памяти и откладывай "в дальний ящик". Когда-нибудь всему найдется объяснение. А слепая вера может привести к непредсказуемым последствиям. Оглянись, сколько ужасных примеров вокруг!

Он прав. Дальняя родственница настолько увлеклась всем сверхъестественным, что бросила работу, забыла о семье и пропала. Говорят, ее видели в какой-то секте на другом конце страны, но полиция, объявившая розыск, уже год не может ее найти. А Машка, подруга, с грустью рассказывала:

– Представляешь, муж увлекся сайентологией, не знаю даже что это - секта или официальная религия. О мужском долге содержать семью он забыл. Каждый вечер пропадает в секте, у них там, видите ли, чудеса происходят. Ну, я ему и говорю: "А нельзя ли там с твоим богом договориться о чуде в виде путевки в Турцию, так хочется отдохнуть?". Но он обиделся, - и, махнув рукой, добавила, - пусть ходит, зато не пьет и детей любит.

Нашим женщинам много не надо. Лишь бы не пил, не бил да детей любил.

В конце концов, наша семейная стабильность оказалась кажущейся. Марат все чаще приходил домой в плохом настроении

– Они опять не удовлетворены расчетами. Но мое призвание - принимать решения, а расчеты пусть делают другие.

Амбиций Марату не занимать. На увещевания, что карьеру делают, в первую очередь, трудом, он реагировал с сарказмом.

– Что ты можешь понимать, дорогая! Давно наступили другие времена. Ты думаешь эти, возникающие как грибы, миллионные состояния достигаются кропотливым и праведным трудом? Отнюдь.

– - Что же ты хочешь предпринять?

– - Поговорю с твоим отцом.

– - Не думаю, что папа похож на волшебника, - съязвила я.

– - Похож и даже очень, - спокойно, без тени иронии, ответил Марат.

Возможно папа, принимая во внимание его прежние заслуги, имел какое-то влияние и связи, но обеспечивать Марату карьеру в частном банке и ему было не под силу. Я в этом не сомневалась. Но у мужчин бывают свои соображения (основанные, как правило, на примитивном упрямстве). С другой стороны спокойные, исходящие из огромного жизненного опыта, рассуждения папы Марату действительно не помешали бы.

К старикам он пошел один, уговорив меня остаться дома:

– Пойми, дорогая, разговор будет очень серьезным, и я не хочу, чтобы что-нибудь нас отвлекало.

"Что-нибудь" - это я. Обычно такое я не оставляю без ответа, но он шел к моим родителям, и было важно, чтобы у него было хорошее настроение. В противном случае был бы неизбежен звонок от мамы:

– Чем ты обидела Марата? Он пришел сам не свой! Послушай, доченька, наше призвание - беречь своих мужчин. Заруби себе на носу!