– Хорошо выглядишь. Совсем не изменился с нашей первой встречи.

– Спасибо, Хью.
– Он положил свою руку поверх моей и чуть сжал, привычно, успокаивающе, как делал это уже тысячи раз.
– На самом деле, я вызвался встретить вас, потому что хотел поговорить с тобой наедине. Понимаю, сейчас для этого не самое лучшее время.

– Совсем не лучшее, - согласился я, и мне мучительно захотелось обнять его. Если голограммного Дэйви ещё хоть как-то можно было игнорировать, то этого, пусть и из искусственных плоти и крови, - очень трудно.

– Теперь ты всё знаешь, - он улыбнулся.

– Не всё, - возразил я, - но многое.

– Ты знаешь достаточно, чтобы трезво оценить своё отношение ко мне, - Дэйви хотел отнять свою руку, но я не позволил, - ты знаешь, кто я.

'Если твоим человеком был Гэб, зачем ты столько времени провёл со мной?' - хреновый вопрос на тему больного самолюбия. Что я теперь мог? Только молчать и держаться от него подальше. Разве это нормально, любить андроида? Да и вообще выяснять с ним отношения по этому поводу. Похоже, в моей жизни вообще всё шиворот-навыворот. Из огня да в полымя. А бессловесный роман с человеком в коме и вовсе лежит за рамками нормальности.

– Я знаю, кто ты, Дэйви. Скажи, зачем был нужен весь этот цирк в Базеле? Ты же меня с ума там сводил.

– Это был не я.
– Дэйви покачал головой.
– Это была голографическая копия, которую сделал Габриэль.

– Копия...
– я почувствовал, как желудок опускается вниз. Бесцеремонность Гэба, жестокая и порой переходящая все границы, была одной из причин нашего отдаления друг от друга.
– Значит, ты не в ответе за всё, что творила твоя копия в Базеле?

Момент, когда я был заперт с течным омегой, и вся та высокопарная чушь насчёт возвращения в Де-Мойн моментально выплыли из памяти.

– Не совсем так. Хоть это и копия, но это моя копия. И то, чего тебе не смог сказать я, ты услышал от неё.

Мне хотелось убить Гэба. Снова. 'Уже сегодня, если Дэйви этого действительно захочет, я отпущу его на все четыре стороны. И, конечно же, если ты всё ещё будешь хотеть Дэйви, я не буду стоять на твоём пути. По рукам, братишка?'

– Всё было враньём. Не знаешь, Дэйви, почему он так меня ненавидит?

– Нет. Этого я объяснить не могу, - голос Дэйви вдруг стал сухим и жёстким, - но если ты перестанешь упиваться жалостью к себе, я смогу объяснить, почему он тебя так любит. Собственно, поэтому я и хотел поговорить с тобой наедине. Он вряд ли скажет это сам, а ты вряд ли догадаешься. Габриэль опять пожалеет тебя и соврёт, что просто должен уехать. Не хочу, чтобы ты вёл себя как последняя скотина до самого конца, а потом жалел об этом.

Дожили. Это я-то - последняя скотина? Гэб снова обвёл меня вокруг пальца, бросил в качестве одного из ингредиентов в кашу, которую сам же и заварил.

– У твоего брата, четыре руки и кожа трупа, - он вопросительно поднял брови, как будто я тотчас должен был что-то из этого уразуметь.

– Он всё ещё носит этот дурацкий костюм киборга?
– усмехнулся я.

– Ты ведь немного знаком с доктором Холлом? Так вот, у доктора Холла золотые руки. Если бы не он, вряд ли бы мы с тобой вообще сейчас разговаривали.

– Что ты хочешь этим сказать, Дэйви?
– я устал и начал терять не только терпение, но и нить разговора.
– Причём здесь всё это?

– Я хочу сказать, что... это моя вина. Я - Ар-Ди. Неужели ты так и не понял, как мы опасны для вас? А я зациклился не на одном человеке, а на двух. Омега Ар-Ди живёт эмоциями и чувствами человека, мы, как суккубы, провоцируем вас на всё большие и большие дозы. Разве ты до сих пор не помешан на мне, хоть и знаешь правду? В ту ночь, когда я сказал тебе, что вернусь в Де-Мойн, Габриэль хотел остановить меня. Он уже знал о том, кто я такой, и просто не дал мне добить тебя.

Мои уши отказывались слышать его, а мозги анализировать, особенно со слов 'не дал мне добить тебя'. Дэйви нёс какую-то чушь, от которой у меня адски начала трещать голова, а он всё не унимался.

– Я бы приехал к тебе, а потом вновь бросил бы тебя. Мне хотелось чувствовать всё это. Ревность. Желание. Ненависть. Любовь. Обиду. Весь этот водоворот страстей, который без вас - невозможен. Мне нужны пиковые эмоции. И они, в конце концов, сожгли бы тебя. Это перестало работать с Габриэлем, потому что он знал, кто я, и мог себя контролировать. И он жалел тебя, не раскрывая правду о мире, в котором ты живёшь. Ар-Ди-омега - сладкий убийца. Ар-Ди-альфа - то же самое, по сути, только методы немножко другие. Мы хороши и человечны на первый взгляд, но только на первый. Наше общество не несёт человеку ничего хорошего, оно в итоге высушит и убьёт его.