Шрифт:
Газетных тем
В стихах мне не простят,
Но не нотаций жду и не оваций,
И нет поблизости ни муз, ни граций,
Лишь на антеннах ласточки гостят,
И листья, как газеты, шелестят,
И слышен писк каких-то дальних раций,
И ясно всё без всяких иллюстраций:
В природе вновь какой-то перепад.
И ночь. И снова ветрено и сыро.
И вихри так сшибаются с листвой,
Как будто бы над самой головой
Плывет не лайнер в бездне буревой,
А мечется, как смуглый ангел мира,
Индира Ганди
[357]
в шубке меховой.
1971
Тайный друг{432}
Ты, мой друг,
На одной из бушующих рек
Мне, тонувшему, бросил спасательный круг,
Чтобы выбрался я на спасительный брег,
Одинок, никого не увидев вокруг,
Потому что моих благодарственных рук
Постеснялся, неласковый ты человек!
1971
Вообразить себя созвездьем{433}
В кромешной тьме
Студеной ночки
Мерцают звезды-одиночки:
"А что нам прятаться за тучкой?
Столпиться бы
Могучей кучкой!"
И дикий вихрь летит с известьем:
"Решили
Звезды-одиночки
Вообразить себя
Созвездьем!"
1971
Земная ноша{434}
Пронзят
Меня лучами,
И в свете их огня
Вдруг крылья за плечами
Увидят у меня,
Но не заметят ношу,
Которую тащу
И никогда не сброшу:
Она
Мне
По плечу!
1971
"Со смерти Всё и начинается…"{435}
Со смерти
Всё и начинается,
И выясняется тогда,
Кто дружен с кем,
Кто с кем не знается
И кем земля твоя горда.
И всё яснее освещается,
Кто — прав, кто — прах,
Кто — раб, кто — знать…
А если смертью всё кончается,
То нечего и начинать!
1971
Будничность{436}
О, Будничность
Мудрее мудреца!
Она и помечтать не в состоянье.
Я шел, как в фантастическом романе,
А Будничность стояла у крыльца,
И я сказал ей:
"Обрати вниманье:
Гуляют в космосе два храбреца,
Топча ногами лунное сиянье".
Но Будничность не подняла лица:
"А что смотреть? Отсюда их не видно!"
—"Нет! Видно их!" — я закричал бесстыдно.
Но Будничность ответила:
"Ясней
Покажут на экранах их поздней".
И, как бы это ни было обидно,