Сильвия повернула стройную ножку и посмотрела на туфлю.

– Благодарю, – проявила она вежливость и ответила тем же: – А у вас красивое платье.

– Спасибо. По-моему, я потеряла парочку бусинок на танцполе, – легко ответила Астрид, перебирая вышитый подол.

Они продолжили общаться подчеркнуто вежливо во время затянувшейся поездки, хотя на самом деле преодолели всего восемь кварталов. Беседа выглядела так: «Как давно вы знакомы с Бо?» Или «Вы живете в одном доме?» «Вы телефонистка?» «Нет, я точно не знаю, что хочу изучать в колледже». «Да, в Лос-Анджелесе солнечно в это время года».

И тому подобное.

Доехав до Чайна-тауна, Бо провел Сильвию в их общий дом, кратко поговорил с ней, пока Астрид ждала в такси. Она, в свою очередь, почувствовала облегчение, что Бо собирался вернуться в Пасифик-Хайтс, а не оставался здесь, и обиделась, что он на прощанье обнял Сильвию. Но продолжила молча ждать. И не сказала ни слова, когда Бо снова сел на переднее сиденье такси.

Молчала до самого дома.

Бо расплатился с шофером, и они вошли в дом, где было тихо и почти темно. Он закрыл дверь, пока Астрид снимала шубу и шляпу.

– Дважды в день? – прошептал Бо, впервые заговорив после «Гри-гри».

Она посмотрела на коричневый бумажный пакет, который дала Велма. Значит, Бо решил выбрать нейтральную тему? Ну ладно.

– Принимать два раза в день, – подтвердила она.

Бо начал снимать пальто. Не дожидаясь, Астрид отправилась на кухню и включила два подвесных светильника над длинным разделочным столом, на который положила пакет с травами.

– Нужна помощь? – прошептал он позади. Она даже не услышала, как Бо последовал за ней.

– Я в состоянии вскипятить воду.

Астрид посмотрела на бледно-зеленую эмалированную плиту. Где же чайник? Где обычно держат такую утварь? Она услышала шум и заметила, как Бо подвинул чайник по маленькому кухонному столику к ней.

– Спасибо, – поблагодарила Астрид, не глядя на него, и налила воды. Теперь очередь за плитой. Она сотни раз видела, как это делается. Вряд ли будет трудно. Спички лежали в керамической коробке на том же столике. Астрид зажгла спичку и смотрела на чугунную конфорку. Ладно. Лена не учила ее зажигать такую плиту. Запальник должен быть…

Бо наклонился и задул спичку.

– Отодвинься.

– Я могу…

Он повернул ручку, и конфорка волшебным образом засветилась оранжевым.

– Старую плиту пришлось заменить, Уинтер решил приобрести электрическую модель, – пояснил Бо, ставя чайник на огонь. – Кстати, Лене она не нравится. Чашки в буфетной вместе с остальным фарфором.

– Я знаю, – сказала Астрид, пытаясь показать, что оскорблена, а не смущена. Но когда застыла в широком коридоре между кухней и столовой, глядя слишком долго на ящики и шкафчики, Бо пришел на помощь, заслонив свет кухни.

– Средний шкафчик.

Точно. Астрид развернулась и открыла нужный. Миски. Соусник…

Обдавая теплом ее спину, Бо потянулся к верхней полке.

– Вот, – проговорил он тихо прямо ей на ухо, и на мгновение Астрид совсем забыла, что злится на него.

Присущий Бо запах окружил ее. Через платье она почувствовала пиджак, и по коже побежала тысяча мурашек. Такая сильная реакция застала врасплох, и Астрид чуть не прислонилась…

Если бы она просто…

Если бы он только…

Звон фарфора о мраморную столешницу вырвал ее из транса. Бо поставил чашку и собрался достать блюдце. Астрид развернулась к нему лицом.

Бо вздрогнул и чуть отшатнулся. Настолько, чтобы держать некую дистанцию. Он застыл, затем опустил руку, не сводя взгляда с Астрид.

– Зачем ты сегодня пришел в «Гри-гри»? – тихо спросила она.

– Чтобы выпить стаканчик с подругой.

– Сильвия Фонг слишком красива, чтобы быть просто подругой.

– А Лерой Гарви слишком обходителен для партнера по танцам. Где те друзья, с которыми ты собиралась встретиться?

– Ты за мной шпионил? Следил? Опять как с Люком…

– Люк, – выплюнул он имя, будто тухлое мясо. – Скажи мне правду, Астрид. Что случилось в гостинице? Он к тебе прикасался?

Она открыла рот, чувствуя волну ярости. И не сумев сдержаться, отвесила ему пощечину.

Бо отшатнулся, а его красивые черты заострились.

«Ой, такого он не ожидал».

Как и сама Астрид. Рука болела. Астрид тут же пожалела о своем порыве и чуть не заплакала. Боже, только не сейчас!

«Ты не заплачешь, Астрид Кристиана Магнуссон. Не заплачешь».