– Девушку надо отвезти в больницу, – посоветовал идущий следом за ним офицер, перекрикивая воющий ветер. – Я не могу помочь, мне нельзя оставлять свой пост.

Ублюдок. Бо ему еще это припомнит, но пока не важно. Он дошел до машины и, укладывая Астрид на переднее сиденье, услышал ее стон. Она так и не открыла глаза.

– С тобой все будет хорошо. Все будет в порядке, – убеждал Бо.

Только вот сам не верил своим словам.

Астрид приходила в себя урывками, иногда мельком замечая темный город, проносившийся за мокрыми окнами автомобиля. И хотя до колледжа она ездила в этой машине всего пару раз, но догадалась, что находится в новом травянисто-зеленом «бьюике» Бо, потому что тут пахло обивкой из ангорского бархата и лимонными леденцами, которые он хранил в бардачке. Астрид всеми силами старалась сосредоточиться на знакомых ароматах, но воспоминание о сновидении утягивало ее обратно в забытье.

Только это не совсем сон, уж очень он был странным, ярким и сверхъестественным. И она слишком хорошо сознавала происходящее: будто идол, стоило к нему прикоснуться, открыл дверь, и ее – Астрид – выбросило из тела в прошлое.

Когда Астрид наконец удалось вырваться из густого тумана, она уже лежала на больничной койке на туго натянутых простынях, а медсестра в накрахмаленном белом переднике и остроконечной шапочке брала кровь из ее руки.

– Ну вот, как вы себя чувствуете? – приветливо улыбаясь, спросила незнакомка.

– Немного устала, – призналась Астрид.

– Меня зовут медсестра Дюпре, – представилась она, убирая шприц и снимая жгут с ее руки. – Вы знаете, кто вы?

– Девушка, по глупости перепившая… хм, виноградного сока.

Приветливая медсестра была, вероятно, трезвенницей. Лучше не рисковать.

– А как вас зовут, милочка?

– Астрид Кристиана Магнуссон, – четко выговорила пациентка.

И Бо позади сестры Дюпре вздохнул с облегчением.

– Я в порядке. Голова немного кружится, но это пройдет, – заверила Астрид обоих.

Перевязав ее руку и расспросив о симптомах, которые у Астрид отсутствовали, медсестра ушла с образцом крови, пообещав вскоре вернуться.

– Сегодня тут переполох: выжившие пассажиры с яхты и полиция. Я постараюсь привести доктора как можно скорее.

Бо обеспокоенно склонился над подругой.

– Ты меня чуть до смерти не напугала. – Он выдохнул и провел рукой по волосам. Секунду спустя уже нельзя было понять, обеспокоен он… или раздражен, что она спутала ему все карты.

Бо взял графин со столика и налил стакан воды.

Астрид осмотрелась и заметила, что в палате стоят еще три кровати, на одной из которых спал полностью загипсованный пациент. За приоткрытой дверью в безупречно чистом белом коридоре слышались шум и разговоры, и время от времени мимо сновала какая-то медсестра.

– Мы в больнице Святого Франциска? А выжившие пассажиры тоже здесь?

– Дальше по коридору. Пей, – приказал Бо, протягивая стакан.

Астрид села на кровати, проглотила теплую воду и попросила еще.

– Напомни мне больше не брать в рот ни капли.

– Сомневаюсь, что дело в шампанском. Я сказал медсестре, мол, ты упала в обморок после того, как яхта врезалась в пирс. Причину не назвал. – Бо помолчал и серьезно добавил: – Ты помнишь, что случилось?

– Я прикоснулась к голубому идолу и будто вышла из тела.

– Ты… Что? Погоди! – Раздался металлический скрежет, когда Бо задернул занавеску, отгораживая их от мужчины в гипсе. – Расскажи мне все.

Наконец-то Астрид полностью завладела его вниманием. Похлопав по койке, она отодвинулась, чтобы дать ему место. Бо заколебался, однако через мгновение сел, но так, будто очень этого не хотел. Ясно, пытается держаться от нее на расстоянии. Астрид, решив это расстояние сократить, подвинула к нему ногу, мысленно записывая за собой одно очко, и принялась пояснять, что почувствовала, прикоснувшись к той вещице.

– Меня словно долбануло электрошоком и обожгло.

А затем настал черед странного видения…

Астрид находилась на яхте в главной каюте.

В освещенной свечами комнате царил полумрак. За окнами разливалась ночь. Все было цело – ни трещины в зеркале за стойкой бара, ни стекла на ковре, ни разбросанной мебели, – но стены и пол покрыты голубоватыми символами. В ритуальном круге стояли шестеро человек в белых одеждах.

Те самые выжившие пассажиры.

За кругом рассредоточились еще шестеро. Обнаженные, но обутые в странные ботинки, они стояли в «лужицах» грубой коричневой ткани.