Шрифт:
Сейчас было полно времени, но готовить для самой себя вовсе не хотелось и она сварила несколько картофелин, и достала из холодильника оставшиеся после их ужина с Марком закуски, этим и ограничилась.
Кормить ей было некого, Марк не обещал зайти, а вечером она уже будет на даче.
С нарастающим напряжением ждала телефонного звонка и вздрогнула, когда вдруг раздался дверной.
На пороге, шурша упаковками с новыми вещами, стоял Марк:
– Не ждали, а я вот он...
– Ждала, ещё как ждала, только думала, что ты позвонишь, чтобы я спустилась к машине.
– Нет, моя милая, пойдём в спальню на примерку.
– Ты сумасшедший, для тебя есть что-то невозможное...
– К сожалению, есть, я не могу покинуть свою семью, они пропадут без меня.
На лицо мужчины набежала тень и Фрося благоразумно не отреагировала на его последние, сказанные в запале, слова.
Они зашли в спальню и Марк стал расстёгивать пуговицы её халата:
– Ах, ты не голенькая, как жаль...
– Марик, я ведь бегала в магазин, надо же кормить ораву на даче.
– Глупенькая, я уже набил пол багажника всякими продуктами.
Давай, давай, помогай мне, нет времени, снимай быстрей эти произведения советской промышленности и надевай один из своих импортных, тот, который бежевого цвета.
– Ну, отвернись, не могу я пока при тебе это делать...
– Вот, выдаёшь, так я же за прошедшие сутки видел тебя во всяких ракурсах.
В этом пакете платье, в коробке туфли, а я пойду на кухню, перехвачу чего-нибудь, кроме твоего утреннего кофе ничего во рту ещё сегодня не было.
Марк удалился и застучал тарелками на кухне, а Фрося поспешно переодела бюстгальтер, аккуратно натянула колготки телесного цвета и развернула пакет...
В её руки скользнуло воздушное платье из шифона в бледно-голубых тонах с белой отделкой по краю подола.
Тело запорхнуло в обволакивающий материал, на ноги, как влитые вошли итальянские туфельки на шпильке и из зеркала на Фросю смотрела испуганными глазами почти незнакомая женщина, у которой на фоне платья ещё больше загорелись сапфирами широко раскрытые глаза.
В проёме дверей спальни показался Марк с тарелкой и вилкой в руках:
– Красавица, жаль меня там не будет рядом, на таком фоне сошёл бы за эмира Бахрейна.
У тебя есть золотишко с голубыми камешками?
– Кажется, есть, что-то такое мне Ицек оставил, подожди пару минут, я сейчас вернусь...
И она убежала в зал к тайнику в кресле Вальдемара.
Фрося держала на ладони перед глазами Марка два колечка и изящные серёжки, в которых переливались зелёно-голубым сиянием камешки:
– О, изумруды, это то, что надо, намерь.
Фрося вдела серёжки в уши и одно из колец, которое подошло ей по размеру.
Марк к этому времени отнёс тарелку на кухню, тщательно вымыл руки и подошёл к своей королеве:
– Ты неотразима, на тебе вещи и украшения являются огранкой, подчёркивая твою колоритность и величественность, ты великолепна.
Он достал из кармана брюк бархатистую коробочку и вручил Фросе:
– Примерь и это...
Фрося с замиранием сердца открыла коробочку, на неё смотрели золотые маленькие часики с браслетиком:
– Это мне?
– Да, это мой маленький подарочек для любимой женщины, дай, я их надену на твою руку.
Марк осмотрел со всех сторон принаряженную женщину, любуясь её статностью и красотой:
– А, теперь позволь я тебя аккуратненько освобожу от этого великолепия, люблю заниматься любовью на свежих простынях.
глава 50
После бурных постельных утех, Фрося с Марком поспешно привели себя в порядок и выскочили из дому.
Не успели они отъехать, как Фрося задала волновавший её ещё с утра вопрос:
– Марик, ну, скажи ты, наконец, что там слышно о моём великолепном зяте?
– Фросик, не гони лошадей, что я буду тебе передавать слухи и домыслы, как только что-то прояснится и появятся результаты моих манипуляций, так тут же явлюсь, и поставлю вас с дочерью в известность.