Шеин усмехнулся бесхитростности москвича и похлопал его по плечу — что ж, коли так, сходи.

Антип быстро договорился с Егором о действиях и поднялся на стену. Перекинул верёвку и осторожно спустился на ту сторону, как обычно делали перебежчики. Долго идти не пришлось, его схватили и доставили к Новодворскому. Пан был поглощён последними приготовлениями, ему было не до очередного пленника, спросил только, много ли в городе таких как он, готовых сдаться. Получив удовлетворительный ответ, он был готов уже отпустить перебежчика, но тут Антип упомянул о трещине в стене, и пан насторожился.

— Ты можешь показать это место?

Антип выразил готовность и в сопровождении двух человек направился к крепости. Они подошли довольно близко, на башнях перекликались часовые, кое-где засветились огни, их дрожащий свет вырывал из темноты неровности стены и на указанном Антипом месте действительно виднелись следы недавних работ. Об увиденном доложили Новодворскому, тот велел допросить прежних перебежчиков — некоторые подтвердили слухи о стенной трещине.

— Добже, — сказал пан, — если ты не обманул, получишь награду, а пока вот тебе задаток, — он протянул Антипу несколько злотых и отпустил на все четыре стороны.

Невдалеке от панского шатра стояла большая палатка, предназначавшаяся для его приближённых и челяди, откуда слышался громкий говор. Антип направился к ней. В палатке стоял полумрак, обитатели сгрудились вокруг походного стола, одна половина которого была уставлена бутылями и кубками, на другой, свободной, освещённой тусклым светом свечи, шла карточная игра, и всё внимание устремилось туда. Антип внимательно осмотрелся и наконец нашёл в одном из тёмных углов того, кого искал. Он сидел поникший, как бы растворившийся в темноте, и если бы не движение блестящих застёжек, его можно было бы принять за груду сваленной одежды.

— Что, проигрался? — догадался Антип.

Трубач кивнул, даже не удосужившись поднять голову. Потом заговорил быстро, сбивчиво, жалуясь на плохую карту и невезение. Его тонкий голос едва не прерывался от рыданий.

— Отыграться хочешь?

Трубач сразу поднял голову.

— Ты, верно, шутишь? Хотя сейчас, уверен, мне обязательно повезёт. Может быть, пан ссудит мне немного денег?

— Я не даю ссуд, — сказал Антип, — но могу купить у тебя кое-какие вещи, трубу, например.

— О, конечно! — радостно воскликнул трубач.

Вручив полученные от Новодворского злотые, Антип стал обладателем пронзительной трубы, а её бывший хозяин радостно бросился к игорному столу. Скоро он возвратился с тем же печальным результатом, невезение продолжало преследовать его, о чём были сразу принесены новые жалобы.

— Может быть, пан желает купить ещё одну трубу? — с надеждой спросил он.

— Сколько же их у тебя? — удивился Антип.

— Довольно, чтобы сыграть отходную треклятым москалям.

Антип прикинул и решил, что для такого запаса его тощей казны не хватит, следовало искать другой ход.

— Труб мне больше не нужно, — сказал он, — вот если продашь куртку и шляпу...

— Бери! — радостно воскликнул трубач и, получив деньги, вернулся к игрокам.

Через некоторое время там зазвучали сердитые голоса, среди которых выделялся тонкий голос, пытающийся в чём-то оправдаться. Его перекрывала грубая брань.

— Гляньте, этот плут решил расплачиваться простыми медяшками! — кричали игроки, — так вот тебе на сдачу, чтоб знал, как дурить!

— Ратуйте, Панове, — взмолился трубач, — не ведал, не мыслил обману, вот вам крест.

Ему не поверили и дюжими кулаками разукрасили всё лицо. Когда он охающий приполз в свой угол, Антип отметил, что трубач получил сполна за своё намерение сыграть отходную треклятым москалям. И не его вина, что повреждённый умом бедняги принял медные кружочки за злотые. Впрочем, наживаться на чужом несчастье он не хотел и вернул ему все купленные вещи, в том числе и пронзительную трубу. Пусть постарается теперь извлечь из неё хотя бы один звук.

Избиение трубача являлось последним громким действием этого дня. В полночь лагерь угомонился, войска занимали исходные позиции и старались не шуметь. Согласно гетманской диспозиции, штурмовать крепость надлежало с двух противоположных сторон. На юго-западе полковник Вайер должен был с помощью петард взорвать Копытецкие ворота и через них ворваться в крепость. Действиями войск на востоке руководил Новодворский, в распоряжении которого находилась немецкая пехота и венгры. Основной удар намечалось нанести на Авраамиевские ворота, однако сообщение Антипа несколько изменило первоначальный план. Пан решил разделить силы: сам остался на прежнем месте, а немца Шембека послал к предполагаемой трещине и перебросил туда основные силы. Приступу должна предшествовать пушечная пальба с Покровской горы.