Сейбел: Кроме того, ферма — это большая система устройств ввода и вывода.

Аллен: Верно. И поскольку она тесно связана с природой, то у нее свои циклы, своя собственная система, с которой ничего не можешь сделать. Поэтому находишь себе в ней место — и весьма удобное.

Сейбел: Вы говорили о том, что когда пришли работать над компилятором для Stretch, три из четырех ключевых разработчиков этого проекта были женщины. Вы не могли бы рассказать, как это получилось?

Аллен: Дело было в 1959 году или около того. Женщины играли тогда очень важную роль в программировании. И IBM в этом плане всегда была очень прогрессивной компанией. Недавно я посмотрела кое-какие архивы — политика равных возможностей IBM берет свое начало аж в 1899 году, то есть эта политика всегда была очень последовательной и открытой — даже тогда, когда этой проблеме почти не уделялось внимания.

Сейбел: Вы считаете, что количество женщин в этом проекте было прямым следствием заявленной политики компании — что в IBM должно работать больше женщин?

Аллен: Не думаю, что это было озвучено как «Мы должны нанимать больше женщин». Критерий был один — наличие квалификации, и под этот критерий подпадали не только женщины. Те времена были тяжелыми для афроамериканцев, и IBM здесь проявила себя с лучшей стороны. Рассказывают, хотя это и не широко известно, что в Пафкипси (Poughkeepsie) в то время белые жили отдельно от афроамериканцев, и IBM изменила эту ситуацию.

Сейбел: В одном интервью вы рассказывали историю об одной конференции, когда вы пришли и представились «Фрэн Аллен».

Аллен: А они в ответ: «Вы женщина!»

Сейбел: «А мы вас поселили в одну комнату с Джином Амдалом».

Аллен: Да, помню. Это была конференция IBM, где мы переводили проект System Y, создававшийся здесь, на Западное побережье для разработки продукта и переименовали в ACS. Это была большая конференция — она проводилась в Harriman Estate на другом берегу. Все участники были — кроме, может быть, одного-двух человек — сотрудниками IBM. Администратором был человек с Западного побережья, который никого из нас не знал. Вот и расселил всех в алфавитном порядке.

Сейбел: Но все-таки они с вами разобрались и нашли вам комнату?

Аллен: Да, комнату для горничных, под крышей.

Сейбел: Вы подписывали свои публикации именем Фрэн или Фрэнсис?

Аллен: Ф. Е. Аллен. Не помню, почему я так делала. Думаю, так было принято — по крайней мере тогда — писать только инициалы.

Сейбел: Вы также сказали, что когда начинали работать, считалось, что из женщин получаются хорошие программисты — из-за их склонности проверять все до мелочей. А сегодня бытует мнение, что именно мужчины могут сосредоточиться на чем-то одном, как правило, в ущерб всему остальному, и именно поэтому среди программистов так много мужчин.

Аллен: Верно.

Сейбел: Вы, должно быть, наблюдали немало подобных перемен.

Аллен: Да, сегодня уже не говорят, что из женщин получаются хорошие программисты, но они хорошо работают в команде, потому что любят совместную работу. То есть тогдашняя мысль о том, что женщины склонны проверять все до мелочей, сегодня трансформировалась в идею о том, что женщины склонны к совместной работе и работают вместе хорошо.

Сейбел: Несмотря на то что в группе, работавшей над компилятором для Stretch, было много женщин, вам наверняка приходилось работать и в командах, практически полностью состоявших из мужчин. Работа в женском коллективе и в мужском чем-то отличалась?

Аллен: Да. Мне кажется, что отличалась, но дело не только в том, что раньше со мной работало много женщин, — со мной работали мои сверстники, причем в истинном смысле этого слова, ведь мы были практически одного возраста, поскольку в то время, когда на работу была принята я, набирали много работников. Мы были практически ровесниками, с почти одинаковым образованием. Это была очень дружная группа. Кроме того, вся эта область была совершенно новой — в ней было много неизвестного. Чего-то мы не знали, но и вокруг не было многоопытных профессионалов, которые знали намного больше нас.

Сейбел: Так что же случилось? В нашей сфере уже не так много женщин. Когда это изменилось?

Аллен: Прошло несколько лет, прежде чем я поняла, в чем дело. Это произошло в конце 1960-х — как минимум в тех областях, в которых я тогда работала. Я перешла из исследовательского центра в проект ACS — и переехала в Калифорнию. Затем вернулась в исследовательский отдел и обнаружила, что рабочая обстановка там очень сильно переменилась по сравнению с тем временем, когда я оттуда уходила восемь лет назад.