Хельмут в нерешительности замер, совершенно не зная, что предпринять, а потом почему-то спросил:

— Как тебя зовут?

— Ваня. Иван, — последнее слово раненый скорее выдохнул, чем произнес.

— Иван, прошу, подними руки, я хочу пере…

На полуслове Хельмут осекся — поздно помогать. Паренек в последний раз втянул в себя воздух со скрипящим присвистом, поперхнулся, кашлянул и утих.

Хельмут сидел возле него на корточках и смотрел на застывшее лицо несколько минут, погрузившись в тяжелый хмурый транс. Бастиан переводил взгляд с него на мертвеца, не решаясь побеспокоить своего старшего знакомого.

К слову, Хельмут сам не понимал, что такое на него накатило. Просто какое-то оцепенение, временный паралич, когда кажется, что замер не только ты, но и все вокруг. Он всматривался в бледное веснушчатое лицо этого парня, пытаясь представить себе, как угасает его сознание, только что бывшее здесь, рядом. Интересно, видит ли этот бедняга что-то, или просто сваливается в тьму, лишенную всяческих ощущений? Да нет же, смерть — не конец, Хельмут, ты это знаешь, хорошо знаешь…

Неизвестно, сколько Хельмут мог бы так просидеть, устремив стеклянный взгляд в никуда, не услышь он ровный, спокойный голос.

— Не забывай, о чем просила Агата.

Дернувшись и подняв глаза, Хельмут увидел стоящего посреди дороги мужчину, в сером костюме с галстуком и стильных темных очках. Того самого мужчину, на которого указывала супруга в том мутно сне. Незнакомец улыбнулся и сделал шаг вправо, скрывшись за пикапом.

Хельмут резко вскочил на ноги, отчего в глазах на миг потемнело. Но ему было плевать на эти неудобства. Он рывком добрался до того места, где стоял непрошеный гость, но, разумеется, ничего не увидел. Обошел машину, но, увы, без какого-либо результата.

— Что с Вами? — непонимающе спросил Бастиан — решил, должно быть, что старик совсем с ума сошел.

— Ничего, показалось, — устало ответил Хельмут и махнул рукой. В груди тихонько кольнуло. — Ну и денек сегодня. Похоже, нам снова придется поработать могильщиками. Поможешь?

— Конечно, — кивнул Бастиан.

Они подняли русского — Хельмут взялся за подмышки, а Бастин за ноги — и понесли его к машине. Хельмут еще не знал, где они будут хоронить парнишку, но отметил одно — Бастиан был совершенно спокоен. И пока оставалось неизвестным, хороший ли это знак или не очень.

Глава 13. В дороге

Томаш подсказал, что ехать через Гданьск или даже ломиться на объездную совсем не обязательно — до Германии можно с такой же скоростью, а то и быстрее добраться через Лемборк, Кошалин и Щецин.

Хорошо, что мы заранее сохранили вид с карт Google — точнее, это сделал Леха по какому-то наитию, еще до нашего попадания в Польшу. Списал у Семена адрес машкиной общаги, вбил в навигатор взятого из супермаркета смартфона, а потом сохранил несколько скриншотов, с разным масштабированием и хорошо заметным маршрутом.

Дорога мне нравилась — стоило вырваться из разросшейся опухоли агломерации и оставить позади Реду, как на душе сделалось спокойнее. А вот Леха, наоборот, нервничал — без конца кусал губы и перехватывал автомат. То так возьмется, то эдак, как будто ждет не дождется, когда же можно будет пустить его в ход.

— Спят, голубки, — негромко сказал ему я, посмотрев в зеркало заднего вида.

Томаш и Наталья задремали сразу же, как только мы определились с маршрутом. Собственно, от меня ничего особенного и не требовалось, кроме как мчать навстречу ветру по шоссе E28.

Небо то хмурилось, то прояснялось, что для здешних мест явление вполне нормальное. Ничего необычного нам на пути не встречалось, кроме разве что шпаг белого света, пронзающих небо и уходящих далеко ввысь, теряясь и сливаясь с верхними видимыми нам слоями атмосферы. К этому как-то быстро привыкаешь, что ли. Такое вообще происходит со всем, чему не знаешь объяснения.

К счастью, скопления зомби неизменно находились на порядочном удалении от дороги, и нам никакого явного дискомфорта не приносили, кроме, разве что, гнетущего ощущения собственной беспомощности. Фонтаны света красиво рассекали синеющие сумерки, создавая совершенно инопланетную картину.

Дамский фокус прекрасно вел себя на дороге, мне он нравился больше своего старшего собрата, на котором укатили Ванька с Семеном — тот все же великоват, громоздкий, тяжелый, я навряд ли бы сросся с ним так легко и быстро, как с маленькой юркой легковушкой.

На ста тридцати километрах в час машина шла легко, как будто скорость на самом деле была ниже по меньшей мере вдвое. Я жал газ до упора, иной раз приближаясь к отметке «170», и тогда фокус начинало чуть-чуть потряхивать, но и то не так, чтобы испугаться и в панике давить на педаль тормоза. Наверное, с прежней хозяйкой машинка не знала скорости большей, чем сто километров в час. С другой стороны, водители в Польше любят лихачить, даже в городе, где спокойно невозможно перейти зебру. Если светофора нет, никто и не подумает тебя пропустить. Наоборот, перед самым переходом будут разгоняться, как будто нарочно…