– Она что-то съела, - в один голос заявили мы с Севилой. Я видела на бледной коже девушки темные, почти черные пятна у губ и на пальцах, прежде невидимые, теперь они казались дырами в ее потускневшей ауре.

– Что она ела в этот день?
– спросила целительница.

– То же, что и мы, - пробасил Рудий.
– Картоха с салом, жаркое с горошком, яблочки из сада...

– Яблочки?
– переспросила я, вдруг сообразив, что пятна на девушке похожи на сок от какого-то сочного фрукты.
– А где огрызки от них?

– Поросям кинули, понятное дело, - недоуменно ответил гном.

– И что свиньи, в порядке?

– Да что им сделается?
– растерялся Рудий.

– Тятя, а это яблоко не из нашего сада, - кто-то пропищал из-за его спины. Рудий втиснулся в комнатку, в которой и так было не повернуться, и я увидела маленького гномика, очевидно, младшего сына хозяина дома. Он держал в руке надкушенное яблоко.

Но для меня это выглядело так, словно ребенок играет с сонной гадюкой, которая еще не выпустила зубы, но в любую секунду может случиться настоящая беда. Я молнией метнулась к мальчику и ударила его снизу по руке, яблоко - комок истекающего ядом зла - упало на половик и закатилось под кровать. Ребенок ошарашено посмотрел на меня, на вытянувшееся лицо отца, сморщился и приготовился зареветь, но я уже схватила его за плечи и толкнула его к одному из братьев.

– Быстро!
– прошипела я.
– Вымойте ему руки! С щелоком!

– Госпожа чаровница, что...
– начал было Рудий, но обращался он уже к моим штанам. Я вытащила из кармана носовой платок и нырнула за опасным фруктом под кровать. Не касаясь его руками, я подняла плод и сунула его под нос гному.

– Откуда оно тут взялось?
– спросила я, держа яблоко через носовой платок.

– И правда, не из нашенских. У нас сорт другой, 'Русалий жемчуг' называется, мелкие, с кислинкой, жажду лучше колодезной водицы утоляют, да в пирогах хороши, - начал бормотать растерянный гном. Я не прерывала, хотя этот экскурс в садоводство начал меня утомлять.
– А это в низинах растет, 'Алое сердце'. Сладкое да рассыпчатое, у нас такие не растут, их заморозки бьют.

– Это яблоко отравлено, - авторитетно заявила я, выключая 'второе зрение'.
– Мы проведем анализ и узнаем, чем именно, и какое понадобится противоядие, а вы поспрашивайте, не видел ли кто-нибудь человека или гнома с этим сортом яблок.

– Только с утра придется, сейчас спят все уже, - кивнул гном, выходя из комнаты.
– Мы вам в гостевом покое в общинном доме постелили, пойдемте, я вас устрою там.

Мы с Севилой пошли за ним, на ходу обсуждая все возможные зелья, которыми могло быть пропитано злополучное яблоко.

– Промывать желудок поздно, - с сожалением заметила целительница, разглядывая место укуса на фрукте.
– Такой маленький кусочек уже давно растворился и впитался.

– Это не сонное зелье, - вслух думала я.
– Оно во 'втором зрении' дает совсем другую картину.

– Ее метаболизм замедлен, пульс ровный, но слабый, это не сон, а какая-то разновидность анабиоза, - поддержала меня Севила.
– И кристалл не обнаружил присутствия ядов, так что о смертельной опасности речи пока не идет.

– Пока?
– переспросила я.

– Ее тело медленно испаряет влагу, она продержится несколько дней без питья при нынешнем заторможенном обмене веществ, но затем придется думать над проблемой потери жидкости.

Я моргнула.

– Она может умереть от жажды, если не проснется, - пояснила целительница.

Я погрузилась в мрачную задумчивость.

Толком поспать мне не удалось. Я перебирала в голове все известные мне проклятия, которые имели хотя бы отдаленное сходство с нашим случаем. Судя по тому, как скрипели доски соседней кровати, Севила тоже не могла уснуть, ворочаясь и размышляя.

С самого рассвета мы развели кипучую деятельность. Выпросив полторы дюжины блюдец и тарелок, мы разрезали проклятое яблоко и стали увлеченно экспериментировать. Но нашего запала хватило только на пару часов, поскольку результат оставался неизменно отрицательным.

– Если мы ни разу не встречались с подобным, - глубокомысленно заметила я.
– То высока вероятность того, что подобное нам ни разу не встречалось.

– Гениально, коллега, - язвительно отозвалась хмурая Севила. Она растеряла привычную доброжелательность и была крайне раздражена.
– А что-нибудь кроме тавтологий у тебя имеется?

– Нет-нет, ты подумай, - настаивала я.
– Если мы не можем опознать вещество, то может, оно не поддается нашим методам опознавания?

– Ты хочешь сказать, что у нас тут инопланетное яблоко?
– саркастично заметила целительница. Мне она больше нравилась в своем обычном, жизнерадостном расположении духа.

– Не инопланетное. Эльфийское.

Севила задумалась. Об эльфийской магии было известно еще меньше, чем о гномьей. Эльфы не просто не хотели делиться своими волшебными технологиями, они жестоко карали всех, кто без спросу пытался разобраться в сути их чар. Те немногие, кто все-таки получал разрешение на исследования, быстро сдавались и заявляли, что для людей это волшебство не применимо.