— Нет! В любом случае наш поединок состоится, — возразил атаман.

— Всегда рад вам услужить! — рассмеялся полковник.

Он не был напуган и был очень уверен в себе и в своём превосходстве над казаком-самозванцем.

— Я очень устала от всего пережитого ужаса, этой страшной ночи, и ещё более безумного утра. Мне надо отдохнуть немного и оправиться от полученного потрясения, ведь я уже не молодая девица. Сегодня все государственные дела будут вести мои секретари и генералы. А завтра с утра я буду сама решать вопрос о выходе Маньчжурии из этой бесславной для нее войны.

Так и передайте своим начальникам, уважаемый Чингиз Хан. Не надо было Маньчжурии воевать с русскими. Вы правы были в своём письме, что нам, двум великим державам надо всегда жить в мире.

И ещё одна просьба к вам, обеспечьте меня своей надежной охраной из ваших казаков. Это моя единственная просьба, потому что своим телохранителям я уже не могу доверять.

И вот этот символический ключ от города я передаю вам, русским, а не вашим никчемным союзникам. И именно вам его вручаю, потому что достойнее вас нет сейчас человека.

— На пост начальника вашей охраны я могу порекомендовать вам Люй Фэна, я видел его в вашей свите. Он достойный человек и очень честный, не подведёт вас.

Императрица слабо улыбнулась, и удалилась на отдых.

— Фу То До, будет у вас для связи со мной.

Они очень хорошо говорили на русском языке, даже для многих русских людей хорошо, наверно много учились тому.

Вскоре прибыли в императорский дворец казачьи атаманы Лютов и Копчённый с генералом Семихватовым.

Вокруг дворца ещё шли уличные мелкие бои, которые постепенно всё затихали и отдалялись.

Передал им Бодров символический ключ от города. И вкратце поведал о своём разговоре с императрицей. И ещё о её просьбе, об усиленной охране дворца нашими казаками.

Удивились ценному ключу наши военноначальники.

— Ну, ты Лука, нас и здесь переплюнул, тебе уже целые города сдают. Вот и организовывай сам охрану своей императрицы, как того ты сам желаешь. Опыт у тебя есть немалый. А мы пока будем своих союзников встречать. Наверно, и они уже сюда с оглядкой трусят. Весь дворец окружили казаки своей надёжной охраной. А покои императрицы охраняла избранная сотня Бодрова. Полковнику Фу То До атаман запретил заходить к императрице, и вообще выселил его из дворца.

— Завтра к обеду придёшь на прием к своей императрице, цела она будет, я за это ручаюсь. А пока уходи с глаз моих подальше, а то сам знаешь, как я к извергам отношусь.

Передёрнулся полковник, но ничего не ответил Бодрову.

— Посмотрим, как ты императрицу охранять будешь, — размышлял полковник. — Это тебе не пьяной сотней казаков руководить.

С наступлением сумерек усилили охрану царицы. Возникали стычки с наемниками, пытающимися проникнуть в покои. Не зная уровня подготовки наших казаков, свои способности они знали отлично. Но не везло им сегодня, ломают их казаки, как сухой тростник и под ноги себе бросают. Корчатся убийцы в предсмертных судорогах, пачкают кровью дворцовые покои. Но желающих добраться до покоев императрицы не убывает.

К утру несколько десятков убийц были обезврежены и уничтожены, без всякой жалости. Лучшие из лучших бойцов. Значимые люди всего боксёрского восстания в Маньчжурии против белых завоевателей. Помрачнело лицо Императрицы, среди уничтоженных убийц многих она знала лично. Это были ученики Фу То До. Все они знатные мастера боевых единоборств, оттого и название — боксёрское восстание, как окрестили его союзники. Вскоре появился и Фу То До, при виде убитых своих и чужих бойцов ему действительно чуть не стало плохо. И как он не старался все свои чувства скрыть, ему это плохо удавалось.

— И всё это вы сделали? — только и нашёлся, что спросить он Бодрова.

— Не один я старался, друзья помогли!

— Но это же лучшие бойцы в Маньчжурии и за ее пределами. Неужели ваши казаки лучше моих, лучших из лучших бойцов.

— Вы учёный человек, Фу То До, и должны прекрасно знать, что история нашего государства, это бесконечные войны. А казаки, её капризные, но любимые дети, которых она только для своей славы растила. Поэтому у такого народа не может не быть своих боевых приёмов, и целой их системы, как надо побеждать врага. Вы уже сами в этом убедились.

Вмешалась Императрица Цы Си, сегодня она уже держалась с достоинством, как и подобает Великой и Солнцеподобной.

— Я очень огорчена твоим предательством, дорогой мой полковник. Но сейчас у меня нет даже людей, которые могли бы тебя наказать. Наверно и во всём Маньчжурии тоже нет.

Остаётся вся надежда на Бодрова, теперь он самый преданный мне человек, как это не странно звучит, во всём моём несчастном государстве. Я назначаю ваш поединок на утро завтрашнего дня, и не позже. Чтобы твоя продажная душа, Фу То До, успела с уходящей утренней росой закатиться под бесславный урез твоей жизни. Может ей там лучше будет, обманывать там она уже точно никого не сможет. Больше я ничего не могу сделать для тебя, мой «надёжный и неподкупный» начальник охраны. Мне стыдно за тебя! И ты моей царской крови захотел?