— Мне нужно, чтобы ты развернулась и ушла оттуда, Мэллори. Сделай вид, что ничего не произошло, просто развернись и уйди. И не задавай вопросов. Не спрашивай меня, почему; просто развернись и уйди. Прямиком к двери, а затем обратно в таунхаус. Притворись, что я позвонила, и мне что-то нужно. Это срочно. Хорошо?

Мне пришлось отдать ей должное. Она не стала спорить и задавать вопросов. Я, должно быть, звучала как сумасшедшая, но она не стала паниковать.

— О, привет, Курт, — услышала я. — Прости, но Мерит нужно прямо сейчас о чем-то поговорить. Что-то, связанное с парнями. Не мог бы ты подержать для меня аконит пару минут? Я хочу выйти и попытаться ее успокоить.

— А она хороша, — тихо сказал Этан, смотря на дорогу, пока совершал резкий поворот, затем протиснулся между машин, чтобы занять место получше на другой полосе.

— Ты отлично держишься, Мэл, — тихо сказала я ей. — Ты молодец.

Но ее тон изменился.

— Убери от меня руки, Курт. Я не хочу делать тебе больно.

Я фактически почувствовала заряд магии через телефон, как будто сотовая вышка послала его отголосок наряду с ее словами.

— Просто уходи, Мэллори. Просто развернись и беги.

Не знаю, услышала она меня или нет. Телефон трещал и шипел от магии и звука бьющегося стекла.

— Убери от меня руки, психопат! — А затем магия сдулась, словно ее всосало обратно через телефон вакуумом.

— Ох. Твою ж мать, — одурманено произнесла она. — Это Курт... не так ли?

Звонок прервался.

***

Я перезвонила дедушке, рука, держащая телефон тряслась, и рассказала ему, что мы слышали. Этан ехал очень быстро, мой дедушка, Катчер и остальные из ЧДП ехали где-то за нами.

Этан с визгом остановился у «Магического Магазина», и я обнажила свою катану, прежде чем добралась до двери. Внутри горел свет, и дверь была не заперта. За прилавком виднелся след магического разгрома — ряд разбитых сосудов и трещина в виде молнии на разбитом зеркале.

Я жестом показала Этану зайти справа, а сама зашла слева, крадучись двигаясь по проходу, проверяя пересекающиеся ряды на наличие признаков жизни. Когда мы встретились в задней части магазина, он покачал головой. Я указала на дверь, тихо отсчитывая в обратном порядке:

— Три... два... раз.

Мы вошли с катанами наготове, лезвия нацелены и готовы к действию, но в конечном итоге ненужные. На полу перед нами лежала Скайлар-Кэтрин.

— Черт, — произнесла я, опускаясь на колени перед ней. Я проверила, дышит ли она, дыхание было размеренным, но ровным. На ее виске расцветал кровоподтек. Он вырубил ее.

Я похлопала ее по щекам.

— Скайлар-Кэтрин. Скайлар-Кэтрин, очнись.

— Там, видимо, ванная, — сказала я, указывая Этану в заднюю часть магазина. — Намочишь полотенце?

— Хорошо, — ответил он и быстро припустил трусцой.

Спустя несколько секунд ее глаза затрепетали и открылись. Она огляделась, затем сосредоточилась на мне.

— Что происходит?

— Кто-то тебя вырубил?

— Кто-то... Курт. Это был Курт. Думаю, меня вырубил Курт.

— Я тоже так думаю. Сесть можешь?

Она кивнула, но я подложила руку ей сзади под плечи, помогая перейти в сидячее положение.

— Моя голова, — проговорила она, осторожно дотрагиваясь до своего виска ладонью.

— Я знаю это чувство, — сказала я. — Ты знаешь, где Курт?

— Нет. Там кто-то был — кто-то подошел к двери. Это была твоя подруга с голубыми волосами. Он сказал, что у него какое-то дело, и он должен о нем позаботиться. А затем он ударил меня. — У нее на глазах выступили слезы. — Почему он ударил меня? Мы ведь друзья.

Нет простого способа объяснить это, поэтому я решила не подслащивать пилюлю:

— Ты слышала об убийствах Таро?

Все краски сошли с ее лица.

— Конечно. А что?

— Мы думаем, что Курт и есть убийца.

Было очевидно, что она хотела поспорить; я видела это по ее лицу. Удар заставил ее поверить.

— Именно поэтому он ударил меня?

— Мы так считаем. — Этан вернулся с мокрым полотенцем, и я прижала его к ушибу на ее голове. Она зашипела от боли.

— Я его не знаю, — сказала она, смерив его подозрительным взглядом. Она явно приходила в себя.

— Это Этан. Мой бойфренд. Скайлар-Кэтрин, — произнесла я, щелкая пальцами, пока она снова не посмотрела на меня. — Зачем Курту было вредить Митци? Или Бретту?