— Сеньор, Мерит. Ужин подан.

Я приготовила себя к рыбе, фаршированной еще большим количеством рыбы, или к муссу из мяса. Но еда, которая виднелась с блестящих белых тарелок, была совершенно нормальной. Чизбургеры с беконом, картошка фри и стаканы с шоколадно-молочными коктейлями.

Он улыбнулся мне.

— Я решил, что на наш премиальный ужин будет что-нибудь, что устроит нас обоих.

— Я никогда не любила тебя сильнее.

— Ты говоришь это мне, Марго или бургеру?

— Да, — сказала я и пододвинула стул, пока она раскладывала края тележки, чтобы получился круглый стол.

Когда она нагнулась, чтобы убрать крышки от тарелок на нижний ярус тележки, то оглянулась на меня, широко раскрыв рот и глаза. Губами она произнесла: «Ням-Ням», и очень похабно подмигнула мне перед тем, как снова исчезла за дверью.

— Никогда не говори, что я не готов идти на жертвы ради моего Стража.

— Никто в этом и не сомневается, — сказала я и съела фри только чтобы доказать это.

***

Я должна была отдать ему должное. Ужин был просто восхитительным. Марго даже подумала о десерте — шоколадном чизкейке, аккуратно разделенном на две небольшие тарелки, политом малиновым соусом со свежей веточкой мяты.

— Думаю, у меня есть кое-что, что может тебе понадобится, Страж.

Этан соскользнул со стула и опустился на одно колено на ковер.

Моему мозгу пришлось разогнаться, чтобы поспевать за происходящим, но сердце колотилось как сумасшедшее.

Этан посмотрел на меня и усмехнулся.

— Это кое-что, конечно же, вот это. — Он поднял небольшую десертную вилку. — Ты уронила свою вилку, Страж.

У меня в ушах застучала кровь. Я встала и шлепнула его по рукам.

— Сволочь же ты.

Он захохотал во все горло.

— Ах, Страж. Какое же у тебя выражение лица. — Он согнулся пополам от смеха. — Такое грозное.

Я шлепнула еще раз.

— От мысли о женитьбе на тебе, напыщенная ты задница.

Он снова захохотал, затем взял меня на руки и понес к кровати.

— Моя напыщенность заслужена, Страж.

— Ты должен перестать так делать.

— Не могу. Это весело.

Только мужчине могло прийти в голову, что липовое предложение — это очень смешно.

— Это даже близко не стояло с весельем. Это на расстоянии в несколько тысяч световых лет от веселья.

Он опустил меня на одеяло, накрыл своим телом и прикусил меня за губу, затем проследил дорожку поцелуями к его любимому местечку на моей шее.

— Давай посмотрим, Страж, насколько веселым я могу быть.

Я оказалась права.

В этом не было ничего веселого.

Кто-то пронзительно кричал мне в ухо, снова, снова и снова.

— Телефон, — пробормотал Этан, толкая меня локтем. — Твой телефон.

Я окончательно проснулась, села и потянулась к телефону, который угрожал от вибрации свалиться с тумбочки. На экране светилось имя моего дедушки, отчего мое сердце нервно подскочило.

— Алло?

— Прости, что так невежливо бужу, — сказал он.

— Ничего страшного. Я уже проснулась. Все в порядке?

— С нами да. С Митци Барроуз, нет. Мы нашли ее тело.

— Проклятие, — пробормотала я, затем извинилась за ругательство, от которого заработала бы строгий взгляд. — Где?

— В южном саду Института Искусств [89] . — Это было в центре города, посреди делового сектора Чикаго и в районе, известном как Луп.

— Хорошо. Встретимся там. Через сорок минут или около того, в зависимости от потока транспорта.

— Мы будем тебя ждать, — сказал мой дедушка, и связь оборвалась.

— Может у меня быть хоть одна ночь без бедствия? — спросила я, кладя телефон обратно на тумбочку и прижимая подушку к лицу.

Кровать зашевелилась, и Этан убрал подушку.

— Не у Стража, которая поклялась отстаивать правосудие.

— Не думаю, что клялась в этом. Хотя я дала клятву защищать Дом от всех созданий, живых или мертвых. Ну и что?

Этан встал и откинул волосы со лба.

— Призраки, полтергейсты, твои большие и малые банши [90] .

— Они не существуют.

Его взгляд ничего не выражал.

— Тебе лучше знать, Страж. Еще одна смерть в стиле Таро?

— Митци Барроуз.

Этан скривился.