– В лагере его нет. Он был с Вами?

– Да. Но я не видел его с тех пор, как попал под арест.

– Понятно. Попробуем его разыскать.

Тар встал.

– Мои дела на Диком острове закончены, - серьезно сказал он, - Признаться я очень устал и мечтаю о горячем душе, нормальном завтраке и бутылке коньяка. Прошу проводить меня на корабль.

Я тоже встал. К лейтенанту у меня оставалось много вопросов, но по-своему он был прав. Каждому человеку нужен отдых. Почему-то я не сомневался в том, что Тар честно мне обо всем расскажет, когда не много придет в себя.

Я улыбнулся и указал на дверь. Мы молча прошли через двор и вышли за ворота.

– Спасибо, что освободили меня. Я Вам очень благодарен, - неожиданно сказал лейтенант. Его официальный тон куда-то пропал. Я с удивлением взглянул на него и подумал о том, что все это время Тару приходилось играть очень непростую роль при дворе адмирала Толя. В течение нескольких лет, он вынужден был прятаться под маской мерзавца и предателя, и пройдет еще очень много времени, прежде чем он сможет вернуться к прежней жизни.

Я отвел контрразведчика к себе в каюту, дал чистое полотенце и отправился по своим делам.

Я считал, что операция почти закончена. Судя по тому, что артиллерийская канонада прекратилась, крейсер "Великолепный" выполнил свою задачу. Наблюдатель со сторожевой вышки сообщил, что вдалеке над лесом виден дым. Сначала я засомневался, отсюда до лагеря адмирала Толя было не близко, но потом рассудил, что совершенно не важно, что там горит. Чем больше шума и суеты вдали от форта, тем лучше. Атака "Великолепного" должна была привлечь всеобщее внимание. Пока дикари будут разбираться с этой напастью, я спокойно закончу свои дела и уйду в океан.

Капитан Хал подвел корабль к берегу. Он выделил мне людей из абордажной команды, и я приказал начать погрузку. Имущества было не много, походную печку, белье и одеяла решено было бросить. Я не хотел занести на корабль какую-нибудь заразу. Привезенные экспедицией продукты давно закончились, и на складе оказались в основном овощи и немного вяленного мяса. За несколько дней до нашего появления десантники забили последнюю лошадь. Запасов на корабле было достаточно, поэтому продовольствие мы трогать не стали. Поручив погрузку лейтенанту Хоту, я вернулся на корабль.

Арестованных моринеров, под конвоем, отвели на судно и закрыли в трюме, Маса положили в каюте, заперли и приставили охрану.

Когда я проходил по коридору, дежурный сообщил, что лейтенант пришел в себя.

В каюте было душно, пахло грязным телом и медикаментами. Когда я вошел, Мас даже не пошевелился. Он лежал на кровати, укрытый одеялом и смотрел в потолок.

– Как Вы себя чувствуете?
– спросил я.

– Как покойник.

– Покойники ничего не чувствуют.

Мас наконец удостоил меня взглядом.

– Вам надо было меня убить.

Я открыл иллюминатор и сел на свободную койку.

– Мне нужно задать Вам несколько вопросов.

Мас лежал на свежем белье, небритый и грязный, голова обмотана чистым бинтом. Я не испытывал к нему ничего кроме любопытства. Я помнил молодого, бравого, хоть и несколько неряшливо одетого офицера, который три года назад пришел в мою морину. Сейчас передо мной лежал совершенно другой человек.

– Я не собираюсь Вас допрашивать или лезть к Вам в душу. Просто скажите мне куда делся Муки с егерями.

Я совсем не был уверен в том, что Мас захочет отвечать на мои вопросы. В сущности, терять ему было нечего.

– Жен отправил его на реку, брод охранять.

Когда-то люди Толя везли меня из столицы в форт и мы, действительно, переходили реку в брод. Я помнил это место.

– Давно он там?

– Сутки.

– Спасибо!

Я встал и собирался выйти, когда Мас окликнул меня.

– Скажите, Бур, что со мной будет?

Я остановился и опять сел на койку.

– Вас будут судить, но произойдет это еще не скоро, так что лечитесь и отсыпайтесь. Впереди два месяца пути. Есть время подумать и раскаяться в содеянном.

По лицу Маса пробежала горькая ухмылка.

– Мне не в чем каяться и суда Вашего я не боюсь. Пусть и не долго, всего два года, я жил так, как хотел и не в чем, слышите, не в чем себе не отказывал. Так что идите к черту с вашими советами.

– Ну, понятно, - сказал я и вышел.

У лейтенанта впереди два месяца. Возможно за это время его отношение к жизни изменится. "Может, действительно, надо было прибить его в форте" - подумал я, но потом решил, что сделал все правильно. По крайней мере, благодаря Масу я знаю, где искать Муки.