В глазах доктора мелькнула, какая-то мысль, но отвечать он не стал, а только кивнул головой.

Однажды вечером, после отбоя, ко мне заглянул лейтенант Пуи.

Ложиться спать было рано, поэтому я удобно расположился на койке с книгой в руке, собираясь почитать очередной роман. В дверь постучали.

– Войдите, открыто!
– крикнул я и посмотрел на часы. Поздние визиты на корабле были не приняты, и я подумал, что это Сол очнулся от своего странного состояния и пришел поговорить.

Пуи аккуратно открыл дверь и остановился на пороге. Не могу сказать, что его визит меня сильно удивил.

– Проходите лейтенант, - сказал я, вставая и указывая на соседнюю койку, - располагайтесь.

Разведчик с интересом огляделся и сел.

Вообще офицерская каюта не плохо приспособлена для двух вещей, игры в шахматы или задушевных разговоров. Усаживаясь на койку, хозяин и гость оказывались за маленьким столиком лицом к лицу.

– Извините за поздний визит, - сказал Пуи. Он совсем не выглядел смущенным.

– Ничего. Чем обязан?

Разведчик кашлянул и полез в карман френча за папиросами.

– У Вас можно курить?

– Да, пожалуйста.

Я открыл иллюминатор.

– Разрешите задать Вам несколько вопросов?

Лейтенант закурил и положил полупустую пачку на стол. Я обратил внимание на то, что у него дорогой и редкий сорт папирос.

– Что Вас интересует?

– В своем отчете Вы писали, что лейтенант Гат был схвачен во время побега, поэтому Вы уплыли без него.

Я насторожился. Описание того, как мы покинули Дикий остров, было самым слабым местом в моем отчете. Я вспомнил холодную ночь, крики часовых и отсветы факелов на стене.

– Да. Это так.

Пуи кивнул.

– Вы уверены, что лейтенант Гат погиб при побеге?

– Нет, не уверен.

– Но Вы слышали выстрелы?

– Слышал.

– На сколько я понимаю, стреляли не в Вас, а внутри форта?

– Совершенно верно.

Тогда, два года назад, наш лагерь оказался в руках мятежников. Мы с офицерами договорились, что под покровом темноты перелезем через забор и сбежим. Лейтенант Гат, перед уходом, хотел отомстить за смерть нашего друга интенданта Коса и я потратил много времени, отговаривая его от этой затеи. Он шел последним и видимо решил все сделать по-своему. Когда мы с доктором перебрались за стену и добежали до лодки, в форте поднялся переполох и стрельба. Я должен был доставить капитану Халу секретное донесение, поэтому не мог рисковать. Не слушая возражений доктора Сола, я приказал уходить.

– Скажите, есть вероятность того, что лейтенант Гат до сих пор жив?

Я вздрогнул. Разведчик словно прочитал мои мысли.

– Это возможно.

– Как Вы думаете, - продолжал лейтенант, - если он жив, то примкнул к заговорщикам или остался верен долгу?

Я посмотрел на Пуи, но лейтенант отвел взгляд. Интересный вопрос. Если Гат не погиб, то скорее всего, согласился служить адмиралу, чтобы сохранить себе жизнь. Признать это значит подставить под удар артиллериста, а поручиться за то, что он до сих пор верен присяге, значит подставиться самому. Потом, при случае, Пуи сможет использовать мои же слова против меня.

– Я думаю, что он остался верен долгу.

Разведчик вздохнул.

– Мне хотелось бы думать, что на Диком острове у нас остались союзники. Лейтенант Тар вне подозрений, а вот остальные. Правильно ли я понимаю, что мы можем доверять лейтенанту Гату и взводу егерей, которые до самого конца поддерживали Вас?

– Мне трудно отвечать на Ваши вопросы,- сказал я, - прошло уже два года. Я не могу даже представить, что там происходит сейчас.

– Я понимаю, - Пуи докурил папиросу и затушил ее в пепельнице, - и все-таки?

– Я думаю, что мы можем положиться на егерей и на лейтенантов Тара и Муки, - я запнулся, - и на лейтенанта Гата, если он жив.

Услышав про Муки, разведчик заерзал.

– Вы думаете, что бывший адъютант адмирала Крола не предатель?

Не многие помнили, где служил Муки до того, как попал в экспедицию. Мне показалось, что разведчик упомянул про Крола специально для меня. Интересно зачем? Я никогда не скрывал своей дружбы с адмиралом.

– Я всегда доверял ему. Будем надеяться, что за два года он мало изменился.

– Это очень хорошо, - задумчиво проговорил лейтенант, - благодарю Вас.

Он поднялся и стал прятать в карман папиросы и спички, давая понять, что услышал все, что хотел.

Не знаю поверил мне Пуи или нет. Возможно у него еще оставались вопросы, но задавать их он не спешил. Разведчик присматривался ко мне, пробовал, как рыба наживку. Мы могли долго ходить вокруг да около, но я хорошо понимал, что из всех участников похода на мои вопросы сможет ответить только он. Было обидно отпускать лейтенанта, не получив никакой информации взамен, и я решился.